Свежий ветерок со стороны гор дарил свежесть искусно построенным залам. Привалившись к стене, Бахрам вглядывался в горизонт, где ускоренным маршем двигалась армия Йездигерда. Сам он недавно прибыл в Мосул для составления плана дальнейших действий и сейчас изучал письма агентов Бахрама о тонком торге с наместниками восточных провинций. Кого они поддержат, тот, скорее всего и одержит верх в этой смуте.
Бахрам Чубин был человеком старше среднего возраста с обильной сединой в волосах, в постриженной коротко по персидской моде бороде тоже было порядочно серебряных нитей. Вся его фигура свидетельствовала о могучей силе и годах ратных трудов человека. Руки и лицо были покрыты сетью заметных и не очень шрамов, полученных в множестве битв. Не удивительно, ведь этот человек долгие годы служил защитником Ирана от внешних врагов.
Йездигерд казался совсем молодым человеком. Его тонкие пальцы и красивые черты лица будто принадлежали человеку, проводящего все свое время в приятной прохладе гарема и защищающего светлую кожу от солнца. Телосложения он был тоже сухого и, на первый взгляд, хрупкого. Однако, присмотревшись внимательнее, можно было заметить характерные мозоли на пальцах воина, которые возникают от постоянного использования лука, а рукоять его меча выглядела изрядно потертой. Если вглядываться еще дольше, можно убедиться, что светлая кожа – это не следствие жизни в гареме, а просто такой оттенок, а вокруг глаз уже плотно обосновались паутинки морщинок.
–Где твоя армия, Йездигерд? Ты говорил, что сегодня уже они появятся в виду города,-не отрывая взгляда от горизонта негромко сказал Бахрам.
–На марше. Слишком быстро они не могут двигаться, позади тяжелая компания и те глупые бои на берегу озера,-отстраненно произнес молодой полководец, не отрывая глаз от письма.
–Глупые потому, что ты позволил загнать себя в ловушку.
–Если враг настроен сражаться, полководец, то у тебя нет выхода. Я пытался маневрами уйти от этого глупого столкновения, но Филиппику, наверное, нужна была хоть какая-то победа для хорошего отчета в Константинополь. В итоге, и он оказался в блокаде, и мы не могли уйти, и…в общем, ты сам все знаешь. Я предоставил и официальный отчет и сам рассказал, как дело было. Единственное, о чем я жалею и в чем моя вина – что мы потеряли столько дней на эти танцы.
Он поднял глаза и улыбнулся:
–Готов понести наказание.
Бахрам промолчал. Естественно, он не собирался наказывать Йездигерда. Он отличный полководец и прекрасный воин, настоящий арий. В мирное время такими людьми не разбрасывались, а в военное тем более. К тому же, ранний приход этой армии ничего бы не изменил в общей ситуации, а значит, Бахрам просто ворчал, что что-то выбилось из его плана. Старею, невесело подумал про себя.
