Занимается историей обороны Москвы и содержит сайт, посвящённый подвигу Зои Космодемьянской, Веры Волошиной и Лейли Азолиной.
Родина
1.
…И мать моя, хабалка, бабий шик,
Погрязла в телесах своих больших.
Теперь воруй, разменивай, круши!
Я здесь стою, а больше – ни души.
…И мать моя: мелисса и полынь,
Зелёный клоп, щелястые полы,
Калеки-куклы, вой собак по ним,
И вермишель с блинами на помин.
…И мать моя, глядящая с крыльца
Таким лицом, как будто нет лица.
2.
Мы кутерьму с кутьёй перемешали,
Мы скопом угодили в переплёт.
Вот правда наша – гнусная, большая:
Страна нам – горб, страна – беззубый рот.
Куда бежать, в какие царства деться,
Когда сама – и дармоед, и плут…
Моей страны обманутое детство
Когда-нибудь эпохой назовут.
Крапива
1.
Родители выпили пиво,
Тягучие песни допели.
Наш двор зарастал крапивой,
Был цепок и густ репейник.
За гаражом горелым
Мы, затаясь, неловко
Пробовали сигареты,
Кукол зажав под локти.
А на пустырь за рынком
Доволочили еле
И с почестями зарыли
Сбитого спаниеля.
Был долгий наш путь разоткан
Стеклом, бетоном и сталью.
Сестра вырастала красоткой,
Я – дурочкой вырастала.
Да было ли, было ли это:
Что посланный вверх с размаха
Волан прицепился к ветке
И обернулся птахой?
Как жирно пахнет сметаной
Сожжённая в полдень кожа,
И шмель над травами тянет:
«Я тоже живу, я тоже…»
2.
По-английски пред самоваром…
А.С. Пушкин
По-английски пред самоваром
Посуды фарфоровый ряд.
Колышутся осы по парам
И банки с вареньем стоят.
Скрипит деревянное тело
Веранды, шаманят кусты.
Мне скучно, мне осточертело
Пить чай и беседы вести.
Последние проблески лета
Затем горячее и злей,
Что сливы – зелёного цвета
И что виноград не дозрел.
Я вижу предельно, с изнанки
И дом, и веранду, и сад.
Гудит погребённая в банке
С вишнёвым вареньем оса.
Собака сдирает ошейник,
И цепь волочится за ней,
И нет ничего совершенней
Бессмысленной жизни моей.
3.
В лесу крапива хороводила,
Мне ноги обожгла.
Я путь держала за смородиной,
Я за малиной шла.
Ах, ягод красные и синие
Разводы возле рта!
Я видела гнездо осиное
И мёртвого крота.
В овраге жар парил над сыростью.
И кто б сказал теперь,
Когда трава успела вырасти,
Когда зацвёл репей,
Какую землю я наследую
И до какой поры
Шагает рядышком бессмертие,
Качается полынь.
* * *
Седой бедой от неба до Саян
Мне голос твой из тишины сиял.
Такая затевалась заваруха,
Где жил потомок снега и славян
