Мы с Маркхэмом стояли за спиной Вэнса и любовались длинными рядами «плечиков» с костюмами и пальто.
– Светите ниже, сержант. На пол направьте луч! На пол!
Хис повиновался, и мы наконец увидели глазами то, что Вэнс прозрел посредством логики и чему лишь искал материального подтверждения.
На полу, неестественно скрючившись, лежало мертвое тело Брисбена Коу.
[13]
(Четверг, 11 октября, 12.15)
Хотя своими действиями и комментариями Вэнс в известной степени подготовил нас к этому зрелищу, я, тем не менее, испытал шок. Лужа крови, диаметром чуть ли не в целый фут, расползлась по деревянному полу из-под плеча Брисбена. Кровь успела застыть и потемнеть, а в желтом свете фонарика выглядела сверхъестественно черной.
Даже человеку вроде меня – далекому от медицины – с первого взгляда было ясно, что Брисбен Коу мертв. Неестественная поза, остекленевший взгляд в одну точку, бескровные губы и восковая бледность лица говорили о жестокой и внезапной смерти. Должен признаться, редко мне попадались тела столь безжизненные, как тело Коу, тела, вид которых сразу отметает все мысли о возможной реанимации.
Сам едва живой от потрясения, я поневоле сравнивал покойников. Оба брата Коу были высоки ростом и бледны, имели схожие черты, в коих почти не отражалась разница в возрасте (Арчер был старше на пять лет). Но Арчер покинул этот мир с выражением безмятежности на лице, окоченел в естественной и удобной позе, Брисбен же, судя по дикому взгляду, перед кончиной испытал ужас.
Обнаружение тела Брисбена Коу возымело эффект на всех. Сержант Хис буквально поник. Сильно побледнев, он, будто загипнотизированный, не мог отвести глаз от трупа. Маркхэм, по обыкновению, играл желваками и щурился.
– Боже милосердный! – выдохнул он наконец и обратил растерянный взгляд к Вэнсу, который, в отличие от нас троих, взирал на мертвое тело с профессиональным интересом.
Вэнс заговорил, однако и его голос, обычно спокойный, звучал неестественно:
– Все еще хуже, чем я думал… Я надеялся найти Брисбена живым, пусть и связанным по рукам и ногам, с кляпом во рту. Такого я никак не ожидал.
Хис шагнул назад, рука, державшая фонарик, бессильно повисла. Вэнс закрыл дверь гардеробной.
– Очень странно, – пробормотал он, обращаясь вроде бы к Маркхэму, но глядя мимо него. – На Брисбене нет ни шляпы, ни пальто, хотя его трость в передней. А сам он лежит в гардеробной – мертвый. Почему не в своей спальне? Почему не в библиотеке? Да мало ли комнат в доме!.. Не сходятся ответы, Маркхэм; детальки головоломки не хотят состыковываться. Будто картину писал полоумный художник.
