Орас. А теперь на старости лет вы жалеете, что слишком редко раздавали крохи милостыни?
Г-жа Демерморт. Вовсе нет. На этом унылом поприще у меня было не так уж мало подопечных. Я появлялась в их лачугах вся в жемчугах и приносила килограмм мяса! Им бы меня придушить, а они целовали край моего платья. Надо признать, бедняки тоже немногого стоят. Они неизменно твердили, что Господь Бог воздаст мне сторицей. Будь спокоен: если по части загробной жизни рассчитывать на Священное Писание, в царстве Божием мне обеспечена порция похлебки и шерстяная ветошь.
Орас. Богачи, как видно, не слишком верят в бессмертие души, потому-то и жертвуют беднякам только гроши и обноски. Будь они уверены в промысле Божьем, уж поверьте, они обеспечили бы своих подопечных солидным доходом и разработали бы для них меню, не менее изысканное, чем для самих себя.
Г-жа Демерморт. Ты прав, мой мальчик, но что поделаешь? Это как лотерея, в которой слишком много номеров, берете самый дешевый билет, не очень-то полагаясь на удачу, а просто из уважения к устроителям…
Орас(неожиданно). Как по-вашему, что она теперь будет делать?
Г-жа Демерморт. Кто?
Орас. Диана. Выйдет все-таки за Фредерика или исчезнет с наших глаз со всеми своими причудами и миллионами?
Г-жа Демерморт. А тебе-то какое дело?
Орас. Просто любопытно.
Г-жа Демерморт. А ты хотел бы, чтобы она вышла за твоего брата?
Орас. Понятно, нет. Нынче вечером я немало приложил усилий, чтобы этот брак не состоялся.
Г-жа Демерморт. Бедняжка Фредерик! Он и впрямь был бы несчастлив с этой девушкой! К счастью, ты начеку. Ты и в самом деле опекаешь его с материнской нежностью. Видишь, и у тебя есть свои бедняки.
Орас(с досадой). Тут дело не в одном Фредерике. Я не люблю неудач. Это у меня в крови. А этот союз заранее обречен на неудачу.
Г-жа Демерморт. Я же говорю тебе, ты филантроп!
Орас. Нет. Просто у меня есть капля здравого смысла, я им пользуюсь и стараюсь, чтобы от него был прок другим. Кстати сказать, эта Диана не лишена достоинств. Ее происхождение наградило ее кое-какими качествами, которые и не снились нашим богатым девицам. Она бессердечна и взбалмошна, но даже в ее эгоизме есть своеобразная прелесть. Я тоже не отличаюсь ни добротой, ни нежностью, ни верностью. И от других не требую достоинств, которых лишен сам. Мне по душе норовистые кобылицы, даже когда они сбрасывают меня на землю. Но, увидев Диану, я сразу подумал, что ей нужен другой объездчик – не наш бедный Фредерик.
