Реформы Солона представляют собой важнейшую веху истории архаических Афин, формирования афинского полиса. «Сверхзадачей» реформ был компромисс, упрочение единства внутри гражданского коллектива, попытка ликвидировать предпосылки стасиса. Тем не менее по истечении годичного срока деятельности Солона в качестве архонта, законодателя, посредника-примирителя обнаружилось, что он практически никому не угодил. Как и любой реформатор «центристского» толка, он нажил себе больше противников, чем сторонников (Аристотель, Афинская полития. 12; Плутарх, Солон. 16). Представители знати были недовольны тем, что их права оказались урезанными, демос же считал реформы недостаточно радикальными, сетуя прежде всего на то, что за кассацией долгов не последовал передел земель.
Солон, как известно, после своих реформ отправился в десятилетнее путешествие и около 583 г. до н. э. возвратился в Афины. Какую же ситуацию застал он на родине? Прежде всего законодатель мог убедиться, что за время его отсутствия законы остались в силе, не были ни отменены, ни изменены. Новый «солоновский» порядок – с четырьмя имущественными разрядами, с Советом Четырехсот и гелиеей, с запретом долговой кабалы – продолжал действовать. С другой стороны, надежды Солона на то, что его реформы обеспечат гражданский мир в полисе, покончат со стасисом, не оправдались. Междоусобные смуты продолжались еще несколько десятилетий. Они не прекращались во все время отсутствия Солона. Было даже несколько случаев, когда из-за напряженности в государстве не могли избрать эпонимного архонта (Аристотель, Афинская полития. 13. 1). А вскоре после прибытия реформатора Афины впервые после мятежа Килона оказались перед серьезной угрозой тирании: некий Дамасий, став архонтом, не слагал с себя полномочий более двух лет, и его пришлось отстранять силой (Аристотель, Афинская полития. 13. 2).
В 561 г. до н. э. в Афинах установилась тирания. Единоличную власть захватил родственник Солона Писистрат – знатный, амбициозный аристократ, уже прославившийся на полях сражений, начинал свою карьеру в рядах сторонников солоновских преобразований. Престарелый законодатель всячески пытался предотвратить такое развитие событий, протестовал, призывал к сопротивлению, но все было тщетно. Вскоре Солон умер.
Мы сталкиваемся с историческим парадоксом. Парадокс этот заключается в том, что реформы Солона не привели к консолидации. Гражданские смуты уже вскоре после его архонтата разгорелись с новой силой и в конечном счете породили-таки тиранию, которой так боялся афинский законодатель.
