. В советской официальной мифологии Арина Родионовна прославлялась в одной шеренге с другими народными героями, вроде Алексея Стаханова, Джамбула Джабаева, Паши Ангелиной и т. п. Ансамбль песни и пляски Советской армии пел могучими голосами, устрашающими врагов: «Что же ты, моя старушка, приумолкла у окна?»
Миф то топчется на месте, повторяя сказанное Анненковым, то набирает обороты, приобретая пародийные краски. В десятках исследований происходит обожествление этой женщины. Ведь вполне серьезно говорится, что «под влиянием няни он уже в детстве полюбил русский язык и русский народ»[78]. «Няня, скучая о «любезном друге», как она называла Пушкина, часто ездила на ближайшую почтовую станцию в надежде услышать о нем от проезжих из Петербурга»[79].
Чувство меры терялось: «Через нее идут первоначальное знакомство поэта с народом, народным творчеством и освоение русского народного языка»[80]. И даже: «Если Пушкин, как решился он сказать однажды, подрастал в детстве, «не зная горестей и бед», то этим он обязан своей няне Арине…». В культе она обретает идеальные черты героини: «Няня была для поэта олицетворением народной души, «представителем» народа, как сказали бы теперь»[81]. Она выступает как наставник, носитель высшей мудрости, учитель поэта, его гуру.
Растет литературный талант няни. Она – «талантливая сказочница, впитавшая в себя всю премудрость народной поэзии». Пушкин пишет, а растет слава няни: «Со второй половины 1820-х годов имя и самой Арины Родионовны становится известным… Но широкую популярность имя ее приобретает после того, как выходит в свет в 1827 году третья глава «Евгения Онегина»»[82]. Сие особенно интересно читать, поскольку Пушкин, как известно, вскоре начнет терять популярность, а вот, оказывается, популярной вместо него становится няня.
Эта, так сказать, синтезированная народная мудрость вводится в литературоведение не случайно. Пушкинистика становится родом агиографии, каковой она пребывает и сегодня. Темы «Пушкин и народ», «Пушкин и Родина», его патриотизм объявляются фундаментальными в литературоведении, а няня – основополагающим элементом построения таких моделей[83]. И тут имя Родионовна оказывается весьма кстати.
Разумеется, этимология с этим ничего общего не имеет, ибо «Родион» происходит предположительно от греч. rodon – «роза». Но подсознательно сходное звучание одного слова накладывалось на другое: Родионовна – род – народ – родина. «Образно выражаясь, земля кормит крестьянина, будто мать кормит младенца. Земля в какой-то степени контролирует своих обитателей, почти как мать свое дитя»
