- Алло, да? - сонно проворчали с той стороны.
- Ир, это... Привет! Подъем, в общем! - улыбка сама проявилась на лице и поползла уголками губ к ушам.
- Ярик, ты? - шуршание, сдержанное ругательство. - Да, действительно ты... Злоде-е-ей, чего так рано-то? Я еще спу-у-у...
Живо представив сонную и недовольную мордочку подруги, Ярослав совсем разомлел. Хотелось наговорить в равнодушную трубку всяких милостей и нежностей. Во избежание конфуза, он сделал над собой волевое усилие и, собравшись, поинтересовался:
- Ты сегодня как, свободна? Я проснулся и почувствовал, что душа просит продолжения банкета... Да не запоя! А просто погулять. В центр поедем? Или за город можно, на пляж...
В трубке снова зашуршало.
- Нет, Ярик, прости, не могу. Я тут обещала маме помочь... Это ты один живешь, тебя окна мыть не заставляют, везу-у-унчик... - девушка зевнула, и Ярослав искренне ей посочувствовал. Правда, смутно припоминалось, что месяц назад Ира уже что-то говорила про окна. Но кто их знает, этих извергов-родителей? Они люди странные, со своими 'загонами' в каждом отдельном случае.
- Хорошо. Давай отсыпайся. У тебя будет тяжелый день, я понял. До связи?
- Ага, до нее... - снова зевок в трубку. - Пока, непоседа. Целую в нос. Теперь вали!
Ярик нажал на 'отбой' и минуты две сидел, глупо улыбаясь и уставившись в ничем не примечательную стену. Потом встряхнулся, допил чай и уже осознанно набрал Рустама.
Тот, судя по голосу, тоже дремал, что было странно. Обычно как раз именно однокурсник, приехавший из жаркого Узбекистана, будил ранними звонками 'столичного лежебоку', подбивая на всякие похождения, во славу студенческого духа разгильдяйства и увеселений.
- Брат, слушай, ну совсем не вовремя! - почти жалобно стонал телефон голосом Рустама. Ярик злорадно щурился и вкрадчиво вещал в ответ, размахивая свободной рукой:
- Вот и на мою улицу Аллах ниспослал праздник, Рустам-ака... Хорошо, хорошо, не буду богохульствовать. Буду пропагандировать здоровый образ жизни! Давай уже, оторвись от кошмы, тело!
Минут через пять вялых препирательств выяснилось, что к Рустаму приехали какие-то маловразумительные родственники, которые тоже не дают ему выспаться, совсем как некоторые зловредные коллеги-студиозусы. И если в Ярославе есть хоть крупица снисхождения и понимания, то он не будет сыпать хлорид натрия поверх нарушенной целостности покровных тканей.
Снисхождения и понимания в Ярославе было хоть отбавляй, поэтому он перестал глумиться, пожелал другу душевной твердости и смирения пред ликом судьбы - и, заглянув в пустую кружку, пошел заново ставить чайник. Утро определенно задалось.
