Когда вытерлась и оделась, я просмотрела свои пижамные наборы в комоде спальни. Обычно я отдавала предпочтение майке или футболке и узорчатым шортам или штанам. Представлялось маловероятным, что в дневное время произойдет чрезвычайная ситуация — в любом случае, что мы могли с этим поделать? — но я предпочитала одеваться на всякий случай.
В ящиках были шмотки и покруче — шелковое нижнее белье, настолько тонкое, что между кончиками моих пальцев чувствовалось словно жидкость, кружевные вещи с бретельками, которые были созданы не для комфорта, а для возбуждения. Не могу сказать, что чувствовала особое возбуждение, не с Калебом Франклином в моей голове. Я чувствовала себя эмоционально истощенной сверхъестественной драмой.
Дверь апартаментов открылась, закрылась и заперлась. В дверном проеме появился Этан, в его руке был кожаный портфель. Он положил его на стол и прошелся взглядом по апартаментам в поисках меня.
— Проблемы с выбором? — спросил он с улыбкой.
— Со стабильностью. — Я достала майку Кадогана, подходящие штаны и положила их на кровать. Этан заклеймил Дом сверху донизу и во всех промежутках. Меня бы не особо удивило, если бы я проснулась как-нибудь вечером и обнаружила татуировку «К» на своем бицепсе. — Я не ожидала, что ты придешь так рано.
— Я решил, что тоже могу воспользоваться перерывом. — Этан подошел ближе, нахмурив брови от беспокойства. — Ты в порядке?
— В порядке. Просто устала и расстроена.
Его тело напряглось. Немного, но опять же, я была приспособлена к нему — и его настроению — больше, чем остальные.
— Расстроена? Из-за чего?
— Из-за всего. — Я вернулась к кровати и села. — Этан, каждый раз, когда мы оборачиваемся, кто-то хочет нас убить, контролировать, разорить, оставить не у дел Стаю. Думаю, я выдохлась.
Он подошел ближе и прижался поцелуем к моему лбу.
— Ты не единственный вампир с такими ощущениями.
Я посмотрела на него снизу вверх.
— Правда?
— Многие Послушники, многие сотрудники говорили мне о своей удрученности, своем страхе, своих переживаниях. — Он сел рядом со мной, сцепив руки на коленях. — Мы жили в покое много лет, пока Селина не решила объявить о нас. Если бы мы оставались в тени и позволили другим решать возникшие проблемы, то мы не привлекли бы столько внимания. Но мы это сделали. И поэтому сталкиваемся с последствиями нашей заботы.
И разве это не пинок под зад?
— Знаю, — проговорила я. — Просто… — Я подбирала слова, подтянула ноги, чтобы сеть по-турецки и взглянула на него. — Я не хочу, чтобы наш ребенок рос в таком мире, в котором мы живем сейчас. Где каждый вечер новая битва.
