Надвигаясь к едва живой девочке следующее чудовище неожиданно замедлило шаг. Ощущая приближение кого-то и принюхиваясь, водя по сторонам своей головой, оно будто позабыло о своей добыче, старательно улавливая запахи витающие в воздухе. Легкий порыв ветра и прозвучавший боевой крик заставили оголодавшего монстра развернуться, но не успел он и наполовину повернуть свое массивное туловище как последовал сильнейший удар.
Взгляд выдавал искреннее удивление. Глазные яблоки с пугающим спокойствием смотрели по сторонам. Пытаясь разглядеть нападавшего и разобраться в произошедшем, монстр желал нанести ответный удар, однако не затронутые столь сильной атакой конечности не слушались. Тело чудовища безо всякого сопротивления упало на землю. Разлетевшиеся в разные стороны части его головы источали прохладу, представляя собой нечто вроде бы совершенно не живое, близкое к замороженному до костей мясу.
– Ледоки, они пришли за мной? – подумал Арус, сжимая в руках увесистый кузнечный молот.
Обратив внимание на свое оружие, а не на окружавшие его полчища озлобленных тварей его вовсе не удивил тот факт что металл покрывшийся кровью противника, лишь отдаленно напоминающий ее, скорее похожий на нечто вроде густой беловатой жидкости, промерз до такой степени что очередной удар, пришедшийся по телу следующего же ледока почти окончательно разбил молот на маленькие кусочки. Второе чудище упало на землю, не подавая ни единого признака желания продолжать бой.
Завидев как оружие великана превратилось в бесполезные обломки, остальная свора бросилась на него позабыв обо всем прочем. Действуя не просто группой, но как стая оголодавших зверей, они прыгали на него, так и лелея момент когда им удастся разорвать его горло.
Разносившиеся по округе вопли и крики пробирали страхом посильнее самых ужасающих морозов. Будто лишенные инстинкта самосохранения, некоторые жители выглядывали из своих укрытий. Любопытство брало над ними вверх, но одновременно с этим они ужасались стойкости своего защитника и свирепости его атак.
Дым исходящий от вновь вспыхнувших балок, стен и тлеющих перекрытий зданий вокруг, все это закрывало обзор, приобретая еще более зловещий вид в ярком лунном свете. Казалось даже пламя было не способно поделиться своим жаром.
Полыхая от злости и не щадя себя, великан разбивал головы чудищ, гневу его не было равных. Один за другим, он рвал их на части, пока в какой-то момент не наступила тишина и остался лишь треск обгорающих досок и бревен.
