3
Участковый Горохов шел к Демиду Цыбину ругаться.
Дело пустяковое, но… В авторитете участкового дело-то! А Горохов справедливо считал, что без авторитета в «органах» быть немыслимо. Так вот.
Демидовская жена гороховскую у магазина «заразой пустоголовой, лахудрой приезжей» наобзывала. Правда, Катька Горохова давно всем оскомину набила, первая сплетница и трепушка. Мало ли у кого что в семье-то! Так эта самая Катька все вызнает, отшпионит, от себя присочинит и все растрезвонит. Горохов ее корить пробовал, серьезные разговоры случались, но… Кто для деревенских участковый — тот дома для Катьки «черт лупоглазый, образина хохляцкая»… Или того хуже — «кобелина долгоносая».
Катька баба смазливая, на ласку хитрая, в разговоре с мужем так дело повернет, что все вокруг виноватыми объявятся, только одна она правдивая, всеми оболганная. Горохов домой туча-тучей, а Катька к приемнику, музыку повеселей поймает-накрутит, руки раскинет и по комнате бабочкой, и так-то голову наклонит, и так-то ладошками покрутит! Черт, а не баба! Горохов шинель скинет, на стул сядет, хмурится, а украдкой смотрит. Потом словит Катьку за подол, к себе притянет и ну целовать, ну подкидывать к потолку.
Горохов у ворот цыбинского дома сигарету докурил. Соседский дом, где Спиридон Терехов с Марией живут, он без внимания оставляет — давняя обида на сердце занозой… Все-таки не выдержал участковый, покосился — так и есть! Ишь, стервь, кобель тереховский на крыше конуры зубы скалит! У-у, подлюга, до чего здоров-то! Морду отвернул, презирает… Вспомнил Горохов недавний случай, расстроился.
Этот Гоша проклятый его при исполнении служебных обязанностей на сарай загнал, шинель новую в лоскуты истерзал, а сапог казённый так жевал-кусал, что из него и заплатки не будет… А было так, значит. Спиридон Терехов по дурости своей на крыше сидел, а участковый мимо шел. Слышит, Спирька кобеля материт всяко и шифером кидается. Кобель хриплым лаем исходит. Решил Горохов Спирьке внушение сделать, мол, неприлично и странно это сидение на крыше, тем более выпивши. Во двор-то зашел, а вот дальше суматоха вышла… Пока он внушение вежливо делал, у кобеля цепь лопнула. И как такое произошло — уму непостижимо. В палец толщиной цепь-то, звенья стальные.
Полдеревни Гоша участкового гнал. Цокот подков милицейских сапог метрах в десяти от бегущего сзади оставался. Выручило Горохова то, что со всякого рода препятствиями еще в армии научили ловко управляться. Десантник бывший мелкие заборы птицей перелетал, высокие махом, по-учебному. Пока-то Гоша обход найдет! Участковый на сарае Миронихи угнездился, когда залезал, сапог потерял, а шинель от жары скинул… Пристрелил бы проклятого, да пистолет в сейфе, а в кобуре кусок колбасы копченой и хлеб, Катькой завернутые. Провизию Горохов съел, задумчиво глядя, как расправляется с сапогом и новой шинелью тереховский волкодав.
