Домик над обрывом | страница 18
На заплетающихся ногах я возвращаюсь и смотрю на полоску света на пороге. Вдруг дверь распахивается и я встречаюсь лицом к лицу с Великаншей.
– Иди вниз, я тебе что сказала!
Она ждёт, пока я не окажусь под лестницей, и снова захлопывает дверь, да так, что от косяка отскакивает штукатурка и пылинками повисает в коридоре. Теперь голоса звучат совсем глухо и непонятно, как будто телевизор за стенкой включили. Голос Великанши как грозовое эхо в ущелье, а мамин – как тоненький стебелёк на краю обрыва.
Сначала я стою, почему-то пригнувшись, и не знаю, что делать, как помочь маме, а потом срываюсь и начинаю носиться по первому этажу.
– Кыс-кыс-кыс!
Я ищу повсюду кошку, или духа, всё равно. Главное – найти, и Великанша сразу перестанет кричать. На всякий случай я срываю под крыльцом кончик «заячьего уха», натираю солнечные очки и осматриваю дом. Может, это феи или ещё какие-то волшебные существа, а Великанша думает, что маме мерещится? А если она и правда выбросит лекарство? Ну почему папа никак не приезжает? Неужели он не понимает, что мама болеет из-за него, из-за его дурацкой командировки!
Я выскакиваю во двор, чтобы обыскать огород и курятник.
Туманная река заполнила ущелье, накатывает на берег обрыва и ползёт по посёлку. Сейчас не то что духа, соседний дом не найдёшь.
На крыльце появляется Великанша:
– Ну? Нету?
Я оборачиваюсь и изо всех сил сжимаю кулаки, чтобы не разреветься. Ну зачем этот дух забрался к маме и, главное, тут же трусливо сбежал? Из-за него у мамы неприятности. Великанша не верит в духов, великаны вообще считают, что они – единственные хозяева леса и гор, а духи – это всё сказки, потому что их никто никогда не видел.
Вместо того, чтобы заплакать, я вдруг начинаю тараторить – так быстро, что язык за мной не поспевает. Косматые брови Великанши изгибаются от удивления и недовольства.
– Она там сидела, под твоим креслом! Как зашипит на меня! Я её выгнала, а дверь была приоткрыта, ну она и выскочила! И в курятник! Я быстро за ней, почти поймала, но тут она залезла на яблоню, спрыгнула за забор, а задвижку на калитке заело, и туман ещё, ну она и сбежала.
Великанша сверлит меня взглядом и прикидывает, вру или нет. В конце концов говорит:
– Ладно, иди в дом. Дождь будет, пойду бельё сниму.
– Она, наверное, к Руфине побежала, – добавляю я.
На это Великанша ничего не отвечает, морщит, как всегда, губы и идёт за бельём, что-то бормоча.
Бельевая верёвка, натянутая между двумя яблонями, раскачивается над обрывом туда-сюда. Внезапно поднявшийся ветер пытается сорвать простыню. Пока Великанша возится с бельём, я возвращаюсь в дом, но прежде чем бежать наверх, проверяю ведро с мусором – всё-таки выбросила! В пакете куча аптечных бутыльков. Я нахожу один почти полный и в четыре скачка преодолеваю лестницу.
