свежую кровь, носы у них скоро провалятся…
Гитлер на миг умолк, отвернулся, глядя в угол кабинета, словно какая-то мысль отвлекла его.
Розенберг сидел совершенно спокойно, незаметно наблюдая за поведением гостя.
Гитлер глотнул слюну, словно преодолевая комок в горле.
— Я глубоко убежден, что мир сейчас в хаосе и ему нужен новый порядок. Он может опираться только на
трех китов. — Гитлер встал, держа руки на животе. — Да, только на трех! — продолжал он и патетически
воскликнул: — Новый порядок взвалят себе на плечи три сверхдержавы: Британская империя, великая Америка
и новый великий германский рейх!
Фюрер поднял руку с устремленным вверх указательным пальцем; Фред посмотрел на рукав с повязкой,
где в красном круге чернела свастика. Ему показалось, что концы ее по-змеиному шевелятся…
— Вот главная формула перестроения мира, и мы от нее не отступим! — почти выкрикнул Гитлер.
Он сделал паузу, вернулся за стол, положил на него руки. И вдруг резко убрал их. Фред автоматически
успел отметить, что твердые широкие ногти обгрызены.
Саммербэг собрался спросить, какие же страны Европы фюрер считает не играющими самостоятельной
роли, но Гитлер его опередил:
— Конечно, было бы всем нам на пользу, если бы английская авиация удержалась от вмешательства в
локальные выступления вермахта. Возможно широкое соглашение с правительством его величества, в котором
учитывались бы самые разнообразные интересы Великобритании во многих районах планеты… Такое
соглашение возможно, конечно, если в вашем правительстве не возобладают неразумные силы.
Фред воспользовался паузой.
— Какие же силы вы имеете в виду, господин рейхсканцлер?
— Я имею в виду вашего Черчилля и ему подобных, — с вызовом бросил Гитлер. — Неужели он не
понимает, кто подлинный враг Британской империи?! Его речи об угрозе нацизма долетают сюда, как осколки
разорвавшихся снарядов…
Сидевший до этого неподвижно Розенберг зашевелился и, желая смягчить острые углы беседы,
наклонился в сторону Фреда.
— Вы понимаете, мой друг, что подобные речи оставляют шрамы на самосознании немцев. А шрамы,
даже при пластических операциях, не всегда удается сгладить.
Гитлер не поддержал попытку Розенберга смягчить ситуацию.
— Кроме того, хочу сказать вам со всей прямотой, господин Саммербэг: надежды Черчилля удерживать
нас на длинном поводке от Британских островов при помощи Франции — это… — Гитлер остановился в
поисках подходящего сравнения, — это, как назвал свою лучшую книгу мой друг Альфред Розенберг, — “Миф
