Элина усиленно закивала, показывая, что она все расслышала. Этикет ее собственной Земли предписывал в данной ситуации немедленно познакомиться с обратившейся к ней девушкой или, по крайней мере, ответить тирадой, содержащей не меньшее количество слов. Но Эля понимала, что ее голосовые связки конкуренции с толпой не выдержат. Ниоко между тем начала петь. Вообще-то ее песенка была проста и незамысловата. В первом куплете она пела о любви, во втором – о любви, а в третьем – о большой любви на всю, на фиг, жизнь, какой бы бесконечной и счастливой она, эта жизнь, ни была бы. Припев на 90 процентов состоял из хрюканья, достаточно мелодичного, и на 10 процентов из мычания, тоже вполне оригинального. Элю эта песня сразила наповал. Ничего удивительного. Особенно если учесть, что на ее родной Земле-4 даже магнитофонов с граммофонами не существовало, а усилителей, микшеров и прочих возможностей и тем более. Затем Ниоко спела о кошке, которая научилась нырять и обнаружила, что на морском дне живут кошачьи русалки. А затем она стала петь невероятной красоты и сложности блюз о каком-то флиссе. Элина заметила, что девушка, которая училась с Ниоко в одном классе, тоже знает эту песню и с удовольствием подпевает, стараясь не качать в такт головой, которая усилиями мастера постепенно превращалась в шар из подтаявшей сахарной ваты. Эля тоже пыталась сидеть неподвижно: ее волосы, ставшие местами прозрачными, от корней изгибались в разные стороны, а затем сосульками свисали вниз. С каждой сосульки что-то капало, похожее на чернила. Но, наверное, так оно и должно было капать, поскольку мастера это обстоятельство ни капельки не волновало. «Надо будет обязательно познакомиться с этой девушкой! – подумала Элина. – Узнать, что такое флисс, и слова записать…»
Спев еще пару песен, Ниоко удалилась. Ее сменили ведущие, которые продолжили знакомить собравшихся с мастерами и их работами. Ближайший к Элине экран находился прямо за спиной мастера, который работал впереди, чуть левее. Посмотрев несколько работ, представленных ведущими, Эля с сожалением отметила, что ее прическа, хоть и оригинальна, но вряд ли потянет на первое место или даже хотя бы на десятое. Впрочем, она тут же строго одернула себя: какие сожаления? Еще десяток дней назад она жила в одном из самых жалких, зачуханных миров, где лучшим развлечением были ночные сны, от которых наутро не оставалось даже воспоминаний. А здесь! А тут! Элина улыбнулась, облегченно выдохнула, и через минуту ею овладела приятная кошачья расслабленность. Место ведущих заняли цирковые артисты.
