– Может, хочешь вывести свой бренд на новые высоты?
К его изумлению, она поморщилась:
– Это вряд ли! Я не хотела себе в этом признаваться, но в последние годы работа приносила мне все меньше удовольствия. Много работы и, конечно, много успехов…
– Но?
Он хотел утонуть в ее ясных синих глазах.
– Я все больше отходила от дизайна, занималась менеджментом и продвижением.
Он опустился на ступеньку рядом с ней:
– Значит, успех увел тебя от того, что тебе нравилось в работе?
– Именно! – Она подперла подбородок рукой. – Мне стоит нанять менеджера.
– И снова заняться дизайном?
– Может быть.
Нику не нравилось желание надавить на нее, заставить принять окончательное решение. Его это не касается.
– Ты всегда можешь вернуться в Дангог и давать уроки светского поведения девочкам. – Он хотел пошутить, но прозвучало искренне.
Блэйр подняла голову.
– Глори была бы счастлива.
А сама Блэйр?
– Мне пришлось бы тоже начать звать тебя деревенщиной. – На этот раз шутка удалась.
– Звучит не так красиво, как принцесса. – Блэйр подогнула одну длинную ногу, откинулась на перила. В его глазах она всегда осталась бы принцессой. – Мне нужно подумать. Но сейчас мы говорим не о моем будущем, а о твоем, Николас.
– Почему?
– Потому что мое слишком неопределенно. Почему ты не воплощаешь свои мечты?
– От этой, – он указал жестом на пейзаж, – я давно отказался.
Блэйр изящно пожала плечом.
– Ты мог бы ее вернуть, если бы захотел. Но я говорю не только о доме отдыха. Но и о детях – твоих детях, которых ты хочешь.
Его рот наполнился горечью. Даже если бы Блэйр осталась в городе, в ее будущем дети не планировались.
– Тебе ли учить других, как жить? – с горечью сказал Ник.
Она возмущенно вскинула голову:
– О чем ты? Я же сказала, что мне надо переоценить свою жизнь, свое будущее. Я не собираюсь пускать все по течению, поверь. – Не после того, что она пережила.
– Тогда будь честна. Если не передо мной, то перед собой. Хватит себе лгать! – повысил голос Ник. Он придвинулся ближе, окутывая ее горячим густым запахом. Блэйр не отодвинулась, гордо держа голову.
– О чем ты говоришь, деревенщина?
Ее попытка пошутить не сработала. Взгляд Ника оставался жестким и целеустремленным.
– Пока ты не примешь себя такой, какая ты сейчас, пока не перестанешь стыдиться того, как выглядит твое тело, ты не найдешь покоя – и тем более не найдешь счастья.
Его слова резали как ножи.
– Я стыжусь своего тела? – воскликнула она. – Я благодарна за то, что ему хватило сил справиться с операцией, с лечением…
