– Они расстроены… и сердятся.
Она смотрела на стол, рисуя пальцем воображаемые узоры.
– У меня такое чувство, будто я их подвела.
– Ты? – Он как будто был готов вскочить на ноги, но все-таки удержался на месте. – Виноват комитет, раз принял такое глупое решение! Ты не пыталась их переубедить?
– Они не дали мне возможности. – Просто взяли штурмом. – И спорить перед девочками я не хотела. – Не хотела устраивать сцену. Боялась, что расплачется. – Все равно я была временной наставницей.
Но она думала, что времени будет больше.
Ник нахмурился:
– Но…
– Я обнаружила, что спорить с добротой очень сложно, – перебила его Блэйр, не желая слушать, что он скажет. Она сама уже все это себе сказала, пока гуляла. – Они всегда считают, что правы… Не хотят признавать, что их добрые намерения приводят к не такому уж доброму результату. – Она покачала головой.
На этот раз Ник все-таки вскочил на ноги:
– Вечно эти курицы суют нос не в свое дело!
И следом, словно для того, чтобы оправдать то, почему встал, он отнес пустую кружку к раковине и ополоснул. Прислонившись к разделочному столу, он скрестил ноги в щиколотках. Блэйр сглотнула. Ноги у него были длинные и поджарые. Она помнила, с какой силой они сжимали ее бедра…
– Блэйр, Глори входит в комитет.
Хватит на него пялиться! У нее опять вспыхнуло лицо, и Блэйр отвела взгляд и снова принялась водить пальцем по столу. А потом до нее дошло.
– Глори? – Она проглотила вздох.
– Думаешь, она знала, что они собираются сделать?
Тот же вопрос терзал ее с тех пор, как она узнала новости. Знала ли Глори, что комитет хочет ее заменить? Блэйр подозревала, что да. И что она это предложила. Но…
Ей казалось, что Глори начала верить в ее здоровье.
Блэйр поставила пустую кружку на стол с громким и крайне удовлетворительным стуком.
– Черт, Николас! Я не знаю, что еще делать. – Она вскочила на ноги и принялась мерить кухню шагами, пытаясь выплеснуть хоть часть энергии.
Ник наблюдал за ней из-под полуопущенных век, и это тоже не помогало. Она всплеснула руками:
– Ты знаешь, что я каждое утро трачу целый час на то, чтобы так выглядеть? Чтобы выглядеть нормальной, чтобы ко мне относились как к нормальной? Но они все равно считают, что я не могу работать два часа в неделю с кучкой подростков!
– Час?
– О да! – Она невесело рассмеялась. – Прошли те дни, когда я могла провести по волосам расческой, подкрасить губы и бежать по делам.
– Целый час? – повторил Ник.
– И ты говоришь с женщиной, которая может сделать полный вечерний макияж за десять минут. – Она скрестила руки и сверкнула глазами. Ник выглядел пораженным молнией. Не то чтобы она могла его винить.
