— Ты, наверное, помнишь, Евгений, как несколько месяцев назад, когда в городе еще были союзники, французы, греки и прочий сброд, была проведена внезапная эвакуация всего.
Кильчевский помотал головой.
— Я слышал об этом немного, но был занят совсем другим и почти ничего не могу сказать.
— Тогда я расскажу. Союзники тогда вели себя совершенно по-свински. Они фактически являлись мародерами, грабили и вывозили все подчистую, до чего могли дотянуться. Когда были немцы и австрияки, те хоть какой-то порядок поддерживали и реквизировали все честно, давали расписки и вели учет каждой коровы или вагона. А эти, с которыми мы связались в девятьсот четырнадцатом, чистые бандиты. Они свозили картины, статуи, ценные вещи, пушнину, зерно, в общем, все имело мало-мальскую цену. Вся Одесса напоминала пещеру Али-бабы, или попросту, склад ворованных вещей. И когда они резко решили бежать, то в суматохе очень много забыли или не успели погрузить на корабли. Я тогда только начал работать в комендатуре и пытался наладить учет. Нашел много чего интересного.
— Не могу поверить, союзники так спешили, что оставили на берегу кучу ценностей? Ты серьезно?
— Абсолютно. Там к первой беде пришла и вторая. Активизировались террористы и занялись по всему городу взрывы. Один из таких взрывов произошел около одного дома, который потом практически полностью уничтожил начавшийся пожар. Угадай, что это был за дом?
— Не могу сказать. Голова и так стреляет, давай без загадок.
— Хорошо. В доме был штаб корпуса, кажется, или полка. И весь учета награбленного сгорел. Почти все они вспомнили и забрали с собой. Почти.
— А ты нашел забытое?
— Нашел. Один забытый вагон, который затесался в пустом эшелоне, который перевозил скот.
— И решил не отдавать это на дело белому движению.
— Все верно.
— И что там было?
— Очень много всего. В основном, предметы искусства, предметы роскоши. В общем, все, что смогли вывести из этого региона Украины. Ничего самого по себе драгоценного не было, это они точно не забыли. Много лекарств, оружия, медикаментов. Наркотики. Этот эшелон стоял в старом тупике, про который мало кто знал, вот они про него и забыли.
— И что ты хочешь? Чтобы я забрал целый эшелон драгоценностей на корабль? Да меня в первую же ночь капитан или матросы ухлопают.
Шемаков расхохотался.
— Действительно, пуля как-то повлияла на твой рассудок, Евгений. Повторяю, там был не целый эшелон, а гораздо меньше, вагон. И это не золото или алмазы, а просто разные нужные вещи, особенно в наше неспокойное время.
