Иван Кочетов не любил столицу, пафосную и высокомерную, презирающую людей и загоняющую их в толпы. Конечно, здесь было красиво, но людской поток омывал улицы, площади и бульвары, и побыть наедине с этой великой красотой не представлялось возможным.
«Как я буду работать здесь, когда переведусь? Жена тоскует по столице, ей, видите ли, культурных мероприятий не хватает, засыхает она без культуры в Сибири. Тоже мне, театралка, Добролюбова от Добронравова не отличит».
Иван Николаевич свернул на Петровку и задержался. В каждый свой приезд он останавливался вот так, на несколько минут, чтобы полюбоваться величественным зданием усадьбы графа Воронцова, где обрела нынешнее жилище Генеральная прокуратура. В летящих в небо колоннах была строгость композиции, простота, понятность, и олицетворяли они сегодня не графское благополучие, а прокурорские непредвзятость и независимость от других ветвей власти.
— Иван Николаевич, с приездом! — Старый приятель Алексей Петрович Герасименко его обнял. Он был в штатском и не переставал вытирать пот с лица.
— Жара нынче стоит невозможная.
— Да у нас лето тоже хорошее выдалось, помидоры на даче знаешь какие зреют!
— Ты, Иван Николаевич, брось свои помидоры, у нас есть дела поважнее. Убийство Яценко на контроле там. — Он показал пальцем вверх. — Сроки продлили, а что толку? Версии одна слабей другой.
— Ты думаешь, я на даче этим летом был? Ошибаешься, это жена про помидоры сказала. Проверка финансовая в «Орбитальной группировке» заканчивается, скажу, что вопросы есть, в том числе и по кредитам, но такого, чтобы лишить Яценко жизни, — нет.
— Есть, Иван, есть, не зря выстрел был. Завтра встречаешься со специалистами из Космического управления, изучишь документы, а сегодня жду на ужин домой. Жена плов приготовит, бутылочку красного я купил. Водка в такую жару не полезет.
— Алексей, пробей мне одного человечка по московской базе. Жену гения российской космической отрасли Лидию Ивановну Гладкову. Хочу наведаться к ней, поговорить о прошлом Яценко. Если он так дружил с Учителем, она должна его помнить. Может, ниточки его убийства идут из былого.
— Ты думаешь, она что-то может знать? Она жива еще?
— Вот и прошу тебя узнать, жива она или нет, если умерла, кто из родственников остался. Алексей, ты же знаешь, что в нашем деле и прошлое иногда приходит к настоящему и берет его за горло, да так цепко, что не отвертишься.
— Иван, ты мне скажи, чем история закончилась с прослушкой?
