|
| Jude flung down the books, lay backward along the broad trunk of the elm, and was an utterly miserable boy for the space of a quarter of an hour. | Джуд отшвырнул книги, растянулся на широком стволе вяза и пролежал так с четверть часа, чувствуя себя бесконечно несчастным. |
| As he had often done before, he pulled his hat over his face and watched the sun peering insidiously at him through the interstices of the straw. | По старой привычке он надвинул на глаза шляпу и следил за солнцем, украдкой заглядывавшим к нему сквозь соломенное плетение. |
| This was Latin and Greek, then, was it this grand delusion! | Так вот что такое латынь и греческий! Какая ужасная ошибка! |
| The charm he had supposed in store for him was really a labour like that of Israel in Egypt. | Он предвкушал наслаждение, а в действительности его ждал труд, сравнимый лишь с трудом сынов Израиля в Египте. |
| What brains they must have in Christminster and the great schools, he presently thought, to learn words one by one up to tens of thousands! | Какие же головы у них там, в Кристминстере, в этих знаменитых школах, мелькнула у него мысль, если они могут запоминать слова десятками тысяч! |
| There were no brains in his head equal to this business; and as the little sun-rays continued to stream in through his hat at him, he wished he had never seen a book, that he might never see another, that he had never been born. | Нет, его ума на это не хватит. И пока тонкие солнечные лучи играли на его лице, он думал, что лучше бы он никогда не видел книг, лучше бы ему никогда не видеть их впредь, а еще лучше бы вовсе не родиться. |
| Somebody might have come along that way who would have asked him his trouble, and might have cheered him by saying that his notions were further advanced than those of his grammarian. | Если б кто-нибудь прошел мимо и спросил Джуда о причине его горя и подбодрил бы его, сказав, что в своих понятиях он далеко опередил автора грамматики! |
| But nobody did come, because nobody does; and under the crushing recognition of his gigantic error Jude continued to wish himself out of the world. | Но никто не пришел, в жизни так не бывает, и, подавленный сознанием своей огромной ошибки, Джуд продолжал думать лишь об одном: лучше б ему не жить на свете. |
| V | V |
| During the three or four succeeding years a quaint and singular vehicle might have been discerned moving along the lanes and by-roads near Marygreen, driven in a quaint and singular way. | В течение последующих трех-четырех лет на дорогах Мэригрин и ее окрестностей можно было видеть на редкость странную повозку, разъезжавшую весьма странным образом. |
