|
| The patent log on the taffrail periodically rang a single tinkling stroke for every mile traversed on an errand of faith. | Патентованный лаг на поручнях кормы ритмически выбивал раздельные звенящие удары, отмечая каждую милю, пройденную паломниками. |
| Above the mass of sleepers a faint and patient sigh at times floated, the exhalation of a troubled dream; and short metallic clangs bursting out suddenly in the depths of the ship, the harsh scrape of a shovel, the violent slam of a furnace-door, exploded brutally, as if the men handling the mysterious things below had their breasts full of fierce anger: while the slim high hull of the steamer went on evenly ahead, without a sway of her bare masts, cleaving continuously the great calm of the waters under the inaccessible serenity of the sky. | Время от времени над телами спящих всплывал слабый и терпеливый вздох - испарения тревожного сна; из недр судна внезапно вырывался короткий металлический стук, слышно было, как жестко скребла лопата, с шумом захлопывалась дверца печи, словно люди, священнодействующие над чем-то таинственным там, внизу, были исполнены ярости и гнева; а стройный, высокий корпус парохода мерно продвигался вперед, неподвижно застыли голые мачты, а нос упорно разрезал великий покой вод, спящих под недоступным и ясным небом. |
| Jim paced athwart, and his footsteps in the vast silence were loud to his own ears, as if echoed by the watchful stars: his eyes, roaming about the line of the horizon, seemed to gaze hungrily into the unattainable, and did not see the shadow of the coming event. | Джим ходил взад и вперед, и в необъятном молчании шаги его раздавались громко, словно настороженные звезды отзывались на них эхом. Глаза его, блуждая вдоль линии горизонта, как будто жадно вглядывались в недосягаемое и не видели тени надвигающегося события. |
| The only shadow on the sea was the shadow of the black smoke pouring heavily from the funnel its immense streamer, whose end was constantly dissolving in the air. | Единственной тенью на море была тень от черного дыма, тяжело выбрасывающего из трубы широкий флаг, конец которого растворялся в воздухе. |
| Two Malays, silent and almost motionless, steered, one on each side of the wheel, whose brass rim shone fragmentarily in the oval of light thrown out by the binnacle. | Два малайца, молчаливые и неподвижные, стоя по обе стороны штурвала, управляли рулем; медный обод колеса поблескивал в овальном пятне света, отбрасываемого лампой в нактоузе. |
