— Врубайте вентиляторы! — орет он. — Я задыхаюсь!
М-р Хайлоп откашливается в носовой платок. Он нажимает кнопку. Вентиляторы с жужжанием разгоняют амброзию. Эй-Джей водворяется на возвышение у штурвала.
— Контакт! — Барка начинает вибрировать. — Аванти, черт побери!
Эй-Джей орет, барка отчаливает поперек канала, на огромной скорости опрокидывает полные туристов гондолы, проходит в нескольких дюймах от мотоскафи, поворачивает то к одному берегу, то к другому (кильватерная волна окатывает тротуары, поливая прохожих), в щепки разносит флотилию пришвартованных гондол и, наскочив у пирса на мель, кругами уносится на середину канала... Из пробоины в корпусе бьет столб воды в шесть футов высотой.
— Поставить людей к помпам, мистер Хайлоп! Судно черпнуло воды.
Барка внезапно накреняется, выбрасывая Эй-Джея в канал.
— Покинуть судно, черт побери! Спасайся кто может!
Затемнение под мелодию мамбо.
Торжественное открытие «Эскуэла Амиго», школы для малолетних преступников латиноамериканского происхождения, построенной на пожертвования Эй-Джея; присутствуют учителя и пресса. Эй-Джей, пошатываясь, поднимается на трибуну, задрапированную американскими флагами.
— Говоря бессмертными словами отца Фланегана[71], такого явления, как плохой мальчик, не существует... Где же статуя, черт побери?
СПЕЦИАЛИСТ: Вам прямо сейчас?
ЭЙ-ДЖЕЙ: Зачем же я, по-вашему, сюда явился, черт подери? Я что, должен сдернуть с сукиных детей покрывало in abstentia?
СПЕЦИАЛИСТ: Всё в порядке... всё в порядке. Уже везут.
Тягач Грэйма Хайми буксирует статую и устанавливает ее перед трибуной. Эй-Джей нажимает кнопку. Под трибуной включаются турбины, их звук нарастает до оглушительного жалобного воя. Ветер сдувает со статуи красное бархатное покрывало. В нем запутываются преподаватели, стоящие в первом ряду... Зрителей окутывают клубы пыли и строительного мусора. Постепенно затихают сирены. Учителя освобождаются от покрывала... Все, затаив дыхание, смотрят на статую.
ОТЕЦ ГОНСАЛЕС: Матерь Божья!
ЧЕЛОВЕК ИЗ «ТАЙМ»: Не может быть!
«ДЕЙЛИ НЬЮС»: Весьма пикантно.
Хоровой свист мальчиков.
По мере оседания пыли открывается монументальное творение из отполированного розового камня. Голый мальчик склонился над спящим товарищем с явным намерением пробудить его звуками флейты. В одной руке он держит флейту, другая тянется к кусочку ткани, прикрывающему талию и живот спящего. Ткань непристойно выпячивается. У мальчиков по цветку за ухом, одинаковое выражение лиц, мечтательное и жестокое, развращенное и невинное. Эти две фигуры венчают собой известняковую пирамиду, на которой фарфоровыми мозаичными буквами — розовыми, голубыми и золотыми — начертан школьный девиз: «С этим и ради этого».
