«Иди-ка в ту комнату и подожди». — Он игриво, пинком, выпроваживает Джима из кухни и надевает свой фартук.
На ужин подается saignant[59] из пизды Люси Брэдшинкель, приготовленное в papillon[60] из котекса. Парни с аппетитом едят, глядя друг другу в глаза. По их подбородкам стекает кровь.
Пускай пламенеет на том конце города голубая заря... За домами вырублены сады, и зольники не в силах скрыть упрятанных в них мертвецов...
— Не подскажете дорогу в Типперери, мадам?[61]
За тридевять земель, туда, где Голубая Трава... Через костяную муку лужайки к скованному льдом пруду, где застывшая золотая рыбка дожидается весеннего Рыбака...
Пронзительно кричащий череп катится вверх по ступенькам черного хода, чтобы откупить член у мужа-греховодника, который, угрюмо пользуясь тем, что у жены болит ухо, делает то, о чем и говорить-то неловко. Сухопутный морячок облачается в зюйдвестку и под душем до смерти избивает жену...
БЕНВЕЙ: Не принимай этого так близко к сердцу, малыш... «Jeder macht eine kleine Dummheit». (От глупых ошибок никто не застрахован.)
ШЕФЕР: Я же говорю: не могу избавиться от чувства, что в этом есть нечто... гнусное, что ли.
БЕНВЕЙ: Вздор, мой мальчик... мы же ученые... Чистые ученые. Беспристрастные исследования, и пусть будет проклят тот, кто крикнет: «Стойте, это перебор!» Подобные людишки ничем не лучше партийных простофиль.
ШЕФЕР: Да-да, конечно... и все же... не могу продышаться от того зловония...
БЕНВЕЙ (раздраженно): И никто из нас не может... Не припомню ничего даже отдаленно напоминающего ту вонь... Так на чем я остановился? Ах да, что будет в результате приема кураре плюс железное легкое при остром маниакальном синдроме? Вероятно, объект, не способный снять напряжение двигательной активностью, умрет на месте, как крыса джунглей. Интересная причина смерти, а?
Шефер не слушает.
— Знаешь, — импульсивно говорит он, — я думаю вернуться к заурядной допотопной хирургии. Человеческое тело вопиюще неэффективно. Почему бы вместо рта и заднего прохода, которые то и дело выходят из строя, не пробуравить одну дыру на все случаи жизни — чтобы и есть, и очищать организм? Мы могли бы закупорить нос и рот, заткнуть желудок и провести вентиляционное отверстие прямо в легкие, где ему, кстати, и место...
БЕНВЕЙ: Одна универсальная дыра? Я не рассказывал тебе о парне, который научил свою жопу говорить? Вся его брюшная полость то поднималась, то опускалась и при этом, ты не поверишь, выпердывала слова. Отродясь подобного звука не слыхивал.
