Мэри пристегивает себе резиновый пенис.
— Безотказный Мужик III из Йокогамы, — говорит она, лаская стержень. Через всю комнату струей бьет молоко.
— Смотри, чтоб молоко было пастеризованным. Не вздумай наградить меня какой-нибудь жуткой коровьей болезнью, вроде сибирской язвы, сапа или афтоза...
— В Чикаго я была лесбиянкой-трансвеститом и подрабатывала дезинсектором. Заигрывала с хорошенькими мальчиками — страшно нравилось, когда меня избивали как мужчину. Потом хватаю я одного из этих малышей и ломаю его с помощью сверхзвукового дзюдо, которому научилась у старого дзэн-буддийского монаха-лесбиянки. Я его связываю, бритвой сдираю с него одежду и ебу «Безотказным Мужиком I». Он так расслабился, что я его даже не кастрировала, — сказать по правде, я кончила в него своим клопомором.
— А что стало с «Безотказным Мужиком I»?
— Его разорвала пополам одна дюжая лесбиянка. Вот это было влагалище — смертельная хватка! Она могла вдолбить туда свинцовую трубу. Это была одна из ее салонных шалостей.
— А «Безотказный Мужик II»?
— В клочья изжеван подыхающей от голода кандиру в верховьях Бабуиновой Задницы. И нечего на этот раз вопить: «И-и-и-и-и!»
— Почему? Это же просто умора.
— Как можно сравнивать всех этих тупиц с твоей мадам, мальчуган ты мой босоногий!
Закинув руки за голову, он разглядывает потолок.
— Так что же мне делать? Срать, когда во мне эта штуковина, я не могу. Интересно, можно ли одновременно кончать и смеяться? Помню, во время войны в каирском Жокей-клубе мы с моим коллегой по заднице Лу, оба джентльмены согласно постановлению Конгресса... больше никто бы нам с ним такого не устроил... так вот, мы принялись так неудержимо хохотать, что обоссались с ног до головы, а официант и говорит: «Вон отсюда, гнусные анашисты!» То есть если я сумел высмеять из себя всю мочу, почему бы мне не высмеять и сперму? Так что скажи мне что-нибудь очень смешное, когда я буду кончать. Этот момент ты распознаешь заранее — возникнет дрожь в простате...
Она ставит пластинку — кокаиново-металлический би-боп. Смазав штуковину, она забрасывает ему ноги за голову и серией штопорообразных движений своих жидких бедер вводит штуковину ему в жопу. Медленными кругами она входит внутрь, вращаясь вокруг оси стержня. Жесткими сосками она трется о его грудь. Она целует его в шею, подбородок и глаза. Он проводит руками по ее спине вниз, к ягодицам, проталкивая ее себе в жопу. Она вращается быстрее, быстрее. Его тело подергивается и корчится в судорогах. «Быстрее, прошу тебя, — говорит она. — Молоко стынет». Он не слышит. Она прижимается губами к его губам. Их лица сливаются. Его сперма наносит легкие горячие удары по ее груди.
