Все островитяне делают вид, что не знают этого диалекта, а то и наотрез отрицают его существование. «Мы есть британские, — говорят они, — мы не иметь никакой проклятый диалект».
В уголках рта Экспедитора собралась пена. Он отплевывался шариками слюны, напоминавшими кусочки ваты. Зеленым облаком его обволокло зловоние материализованной низости. У Марви с Лейфом задрожали коленки.
— Он сошел с ума, — задыхаясь просипел Марви. — Пора отсюда валить.
Они дружно удирают, скрываясь в дымке, которая в зимние месяцы вьется над Зоной, как над холодными турецкими банями.
Карл Питерсон обнаружил у себя в ящике повестку с требованием к десяти часам явиться к доктору Бенвею в Министерство душевной гигиены и профилактики...
«Какого черта им от меня надо? — раздраженно подумал он... — Скорее всего ошибка». Но он знал, что они не совершают ошибок... Особенно ошибок в установлении личности...
Карлу и в голову бы не пришло пренебречь вызовом, даже если бы неявка и не влекла за собой никакого наказания... Свободия была государством всеобщего благоденствия. Если гражданину хотелось чего-нибудь — от мешка костяной муки до партнера для секса, — соответствующее министерство готово было предложить эффективные услуги. Скрытая в таком всеохватывающем человеколюбии угроза подавляла всякую мысль о бунте...
Карл шел через Площадь Ратуши... В светящихся фонтанах купались никелированные обнаженные статуи шести футов высотой, с латунными гениталиями... Сооруженный из стеклоблоков и меди купол Ратуши врезался в небо.
Карл обернулся и уставился на американского туриста-гомосексуалиста, который тотчас потупил взор и принялся вертеть в руках светофильтры своей «Лейки»...
Карл вошел в стальной, украшенный эмалевым узором лабиринт Министерства, шагнул к справочному столу... и предъявил свою повестку.
— Пятый этаж... Комната двадцать шесть...
В комнате двадцать шесть медсестра взглянула на него равнодушными подводными глазами.
— Доктор Бенвей вас ждет, — сказала она, улыбаясь. — Входите.
«Будто ему делать нечего, кроме как ждать меня», — подумал Карл.
В кабинете стояла полная тишина, его заливал молочный свет. Доктор пожал Карлу руку, не поднимая взгляда выше уровня груди молодого человека...
«Я уже видел этого типа... — подумал Карл. — Но где?»
Он сел и положил ногу на ногу. Бросив взгляд на пепельницу на столе, он закурил... Он устремил на доктора пристальный вопрошающий взгляд, в котором сквозило нечто большее, чем простая дерзость.
