.) В деле Хасана от обвинения отказались.
«Я бы погорел ни за грош, — сказал Хасан, — не попадись мне приличный коп». Приличный коп попадался Хасану всякий раз, как его винтила полиция. Его досье содержит три страницы кличек, указывающих на его склонность к сотрудничеству с законом, к «игре в мяч», как это называют копы. Остальные называют это как-нибудь по-другому: Эб Любовник Легавых, Шпик Марк, Певунья Геба, Стукач Али, Гнилой Сал, Болтливый Нытик, Фальшивое Сопрано, Бронксовский Оперный Театр, Полицейский Джинн, Справочная служба
[73], Писклявый Сириец, Сладкоголосый Хуесос, Музыкальный Фрукт, Грешная Жопа, Фискальный Педрила, Лири Доносчик, Гном Весельчак... Подпасок Герт.
Он открыл «лавку секса» в Йокогаме, толкал джанк в Бейруте, сводничал в Панаме. Во время Второй мировой войны он пошел в гору, приобрел в Голландии маслодельню и разбавлял масло использованной колесной смазкой, монополизировал рынок половых возбудителей в Северной Африке и, наконец, сорвал большой куш на торговле выкидышами. Он процветал и разрастался, наводняя мир разбавленными лекарствами и дешевыми поддельными товарами всех видов. Фальшивое средство для отпугивания акул, разбавленные антибиотики, бракованные парашюты, протухшие противоядия, неэффективные сыворотки и вакцины, протекающие спасательные шлюпки.
Клем и Джоди, два старомодных водевильных танцора, выдают себя за русских агентов, единственная цель которых — представить США в невыгодном свете. Когда в Индонезии их арестовали за педерастию, Клем заявил следователю:
— Какой уж тут гомосексуализм! Разве ж это дубьё до него додумается!
В Либерию они явились в черных стетсонах и красных подтяжках:
— Так вот, подстрелил я того старого ниггера, а он возьми да и шлепнись на бок, только нога и дергается.
— Да-а, но ты хоть раз ниггера сжигал?
Они то и дело разгуливают по бидонвилям[74], попыхивая гигантскими сигарами.
— Бульдозеры бы сюда, Джоди. Снести весь этот хлам.
За ними следуют толпы охваченных нездоровым любопытством обывателей, надеющихся стать свидетелями очередного величайшего американского надругательства над законом.
— Тридцать лет в шоу-бизнесе и ни разу не выступал с подобным номером. Я должен выселить всех из бидонвиля, треснуться героином, обоссать Черный Камень[75], в костюме борова проорать с минарета Молитвенный Призыв, отменить ленд-лиз, а заодно еще и поебаться в жопу... Что я вам, спрут, что ли? — жалуется Клем.
Они сговариваются с помощью вертолета похитить Черный Камень и поставить на его место свинарник; боровы обучены при появлении паломников издавать издевательское улюлюканье.
