Стараясь изобразить язвительную усмешку, Оливия проговорила:
– Интересно, откуда ты знаешь о снах, навеваемых опиумом?
Брат с улыбкой пожал плечами.
– Это просто мое предположение. Вернее – образная метафора. Ты забыла сделать замечание по поводу моей бесцеремонности, и я сразу подумал: что-то с тобой не так… Последнее время ты выглядишь… несколько растерянной. – Йан подвинул к сестре кофейник. – Это должно тебе помочь.
Оливия налила себе кофе и, прикрыв глаза, вдохнула его божественный аромат. Открыв глаза, она увидела, что брат пристально на нее смотрит. Снова улыбнувшись, он заявил:
– Если бы я тебя не знал, то сказал бы, что у тебя голова трещит с перепоя.
Оливия презрительно фыркнула.
– Все в полном порядке. Просто я решила больше не делать тебе замечаний, так как осознала бесплодность подобных усилий.
– Ох, Оливия, неужели ты махнешь на меня рукой? – пробормотал Йан, изобразив крайнее огорчение. Потом вдруг рассмеялся и придвинул к сестре вазочку с джемом.
Внезапно в столовую стремительно ворвалась Женевьева, и плюхнувшись на стул напротив сестры, спросила:
– Оливия, ты пойдешь со мной сегодня в магазин Тингла?
– Э-э… Я не могу. Мне надо на собрание общества защиты о неимущих, а затем – к Даффи. Сегодня ведь вторник.
Женевьева нахмурилась и возразила:
– Но ведь собрание – только в час.
– Мне надо кое-что сделать перед этим, – поспешно ответила Оливия и вдруг заметила, что в воцарившейся паузе брат и сестра переглянулись.
– Как, например… грезить, устремив невидящий взгляд в пространство? – проговорила Женевьева, многозначительно взглянув на Йана, и тот кивнул, с трудом сдерживая улыбку.
Оливия нахмурилась и проворчала:
– Видите ли, мне надо еще кое-что написать. Это… В общем, относительно последнего памфлета.
Она и в самом деле начала писать письмо миссис Мор некоторое время назад, так что это не совсем было ложью. Возможно, ей даже удастся закончить его сегодня к вечеру.
– Хорошо, – буркнула Женевьева; слово «памфлет» подействовало на нее не совсем так, как надеялась Оливия.
И снова ненадолго воцарилось молчание.
– Что это у тебя в руке, Женевьева? – неожиданно спросил Йан.
– А-а… это газета из Лондона. – Младшая сестра помахала ею. – Я думала почитать ее за чашечкой кофе.
Йан тут же взял кофейник и, наполнив чашку, протянутую Женевьевой, с улыбкой спросил:
– Как там насчет последних сплетен?
– Интересуешься, не написали ли о тебе? – Женевьева снова помахала газетой.
– Такого не должно случиться, – не очень-то уверенно произнес Йан. – Во всяком случае – в этом месяце.
