Она отстранилась от меня и отвернулась.
— Доброй ночи…атаман Вергиз.
— Доброй ночи, леди Яра.
Я вышел из ее каюты. Ноги несли меня наверх. На главную палубу. Мне было нужно вдохнуть воздух! Успокоить себя…расставить все по местам.
— Поражаюсь тебе… — проскрипел старческий голос. — Такого никогда не бывало.
Я медленно обернулся. На бочках, около мачты, сидела старуха. Одетая в черное. В руках простая палка. Старуха была так же слепа, как и предыдущие мойры.
— Чего уставился? — сердито сказала старушка. — Мойру что ли никогда не видел?
— Нет, от чего же… — совладал я с голосом. — Видел. Просто каждый раз, как в первый…
— Льстец, — усмехнулась мойра. Она вообще была мало похожа на тех двух прошлых. Улыбалась, шутила… — Ну так что? Я последняя. Ты знаешь ведь это?
— Да…
— Ты решил?
— Видимо да.
— И что решил?
— Буду Вергизом.
— Вот мужики… — ехидно усмехнулась бабушка. — Какие вы все тугодумы. Благородные до ужаса, а дальше своего благородства и не видите ничего! Почему ты решил, что хочешь быть Вергизом?
— Ради Яры… — печально проговорил я. — Она…так захотела.
— А ты готов принять свою истинную Судьбу?
— Готов. Давно уже… — вздохнул я. — Но у меня есть одно условие.
— Ишь, какой скорый… — поразилась мойра, и даже лицо у нее вытянулось. — Я только посланница. Не забывай. Условия будешь не мне выдвигать.
— Но… — удивленно протянул я. — Разве вы не пришли вершить надо мной окончательный суд? Я ведь согласен принять судьбу. Согласен, умереть и…
— Да погоди ты! — махнула рукой старуха, — вот же заладил: умереть, умереть. Успеешь еще! Вся жизнь впереди.
— Не понял вас…
— Я же говорю, все мужики тугодумы, — сплюнула мойра. — Помоги-ка…
Мойра подала мне руку, и я помог ей слезть с бочки.
— Ой, мама родная…. — прокряхтела она. — Все мягкости отсидела, пока тебя дожидалась. Ну чего уставился?
— Вы следили за мной…?
— А — то, как же, — усмехнулась она, опираясь на палку. — Чего ж девочку не уважил-то? Она вон готовилась, с духом собиралась. А ты развел демагогию. Все настроение аж пропало,…не могу, не хочу.
Я даже рассердился. А она точно мойра? Похожа, на старую Гер!
— Какое вы право имеете судить меня? — мрачно сказал я. — Это был мой выбор. Потому что я люблю Яру!
— Ась? — бабушка оттопырила ушко и прислушалась. — Чего говоришь?
— Я люблю Яру! И сделаю все ради нее!
Мойра растянулась в улыбке и похлопала меня по щеке, своей старой морщинисто рукой.
— Все правильно, сынок. Правильно. Оно ведь как бывает…ты, главное держись. За любовь свою. За веру…не изменяй себе. Много я таких видела…все, делали выбор. Да только о себе лишь думали. Но не ты…держись.
