В одной из лабораторий химической корпуса Политехнического института, куда Пётр проникал по ночам за взятку, рукам чудотворца удалось, пускай с третьей попытки, обратить крупицы кальция и никелевую стружку в более-менее чистую платину. Всё ж не зря преподаватели называли его одним из талантливейших студентов на потоке.
«Вот если бы иметь собственную лабораторию», — думал той ночью Пётр, разглядывая остывающие капли платины и ещё не подозревая о том, что мечты имеют свойство сбываться. А когда это происходит, мечта легко способна обернуться кошмаром.
После того, как чудо свершилось, Пётр уперся большим лбом в проблему — банальную и смешную, как для человека, который смог одолеть загадку Великого Делания. Куда девать полученную платину? Сдавать в ломбард либо нести в скупку золотого лома? Поэтому нет ничего удивительного в том, что рано или поздно на его пути возник авторитетный человек. Если бы не Игорь Борисович со своими големами, так кто-нибудь другой.
На их первую встречу Пётр приехал лежа, скорчившись на полу микроавтобуса, с мешком на голове, причем один из големов поставил на него ногу — наверное, чтобы Пётр не сбежал по дороге. Затем его выволокли, будто мешок с картофелем, из машины, и Пётр обнаружил себя в лесу, за которым пролегала оживленная трасса. Он огляделся: автомобили услужливо замерли перед высоткой-недостроем. Не успел Пётр удивиться, кому и зачем понадобилось возводить высотный дом посреди леса, как бандиты подхватили его и потащили по лишенным перил пролётам куда-то наверх. Внутри пахло мочой, крысами, блевотиной, и Пётр снова открыл глаза, только когда ощутил потоки свежего воздуха, шевелившего волосы надо лбом.
Заложив руки за спину, по крыше прогуливался невысокий лысоватый человек с неуместной бородкой на грубом волевом лице, коренастый, в серой пиджачной паре. Он остро глянул на Петра и отвернулся, замерев у самого края недостроенной крыши. Шприц телевизионной вышки торчал из земли прямо посреди могил, возведенный на трех кладбищах: Лукьяновском, Военном и разграбленном Еврейском. Пётр догадался, что они находятся где-то в Сырецком лесу и, стараясь не улыбаться, подумал о том, а так ли неправы полубезумные пророки, вечера напролет спорившие на скамейках у городского Почтамта о дьявольской природе советской власти? Определенно, только человек, разбирающийся в искусстве некромантии, мог принять странное, на поверхностный взгляд, решение установить на кладбищах телевышки, транслирующие напрямую в головы граждан единственно правильные суждения, взгляды и оценки.
