Подполковник говорил шепотом, словно опасаясь прослушки.
— Ты уверял, что предыдущий раз был последний! — нервничала игуменья. — Сколько можно втягивать меня в свои игры?
— Слушай, Зоя! — сменил тон Варфоломеев. — Ты забыла, сколько народа отправила на тот свет, будучи исполнителем в сызранской тюрьме? Или хочешь, чтобы я напомнил, какими путями ты стала благообразной и непогрешимой? Деньги за Громова мы перевели на лицевой счет монастыря. Все следы затерли и оформили «глухаря». Чего ты ерепенишься? Клянусь, это последнее мероприятие. Операция «Белая стрела» подходит к финишу, уберешь человека — и замаливай грехи до конца дней своих!
Варфоломеев вытащил из папки пакет, бросил его на кровать.
— Здесь адрес, фото и небольшая сумма. Оружие и одежду найдешь на конспиративной квартире. На все про все — неделя.
Отворилась дверь. Пелагея протиснулась бочком и поставила на стол поднос с чайными принадлежностями.
«Самара. Ночью 19 июля в подъезде многоэтажного дома на улице Ленинградской был убит криминальный авторитет Филин. Возбуждено уголовное дело».
(Из милицейских сводок)
Июльская ночь задыхалась от зноя. Гоняя потоки духоты, вентилятор улучшал самочувствие, но не настолько, чтобы спокойно спалось. Хряк то и дело вскакивал, обтирал себя влажным полотенцем. Короткие видения поражали сумбурностью. Окончательно проснувшись, мужчина еще несколько минут лежал на скомканной простыне. Хряк еле-еле преодолел сонливость и направился в ванную. Прохладные струи воды вернули бодрость. Мужчина набро-сил халат, прошел на кухню и достал из холодильника кусок говяжьей вырезки.
— Гризли, Гризли!
Похожая на поросенка псина выскочила из комнаты, подбежала к хозяину и преданно уставилась в глаза.
— Жри, людоед! — Хряк потрепал пса по холке. — Монстр! Весь в меня!
«Надо бы к матери в деревню сгонять. Проверить: как она там? Может, нужно чего?» — планы нарушила трель звонка. Хряк на цыпочках подкрался к двери и прильнул к глазку. Чрезмерная осторожность часто выручала его. На лестничной площадке стояла бабка с лукошком в руках.
— Кого надо? — не своим голосом спросил он.
— Мне бы Мотю, Глашиного сына. Гостинцы вот привезла.
Мать иногда передавала с односельчанами яйца, мясо и прочую ерунду, полагая, что ее чадо трудится на заводе и не всегда имеет возможности бегать по магазинам. Хряк впустил старуху.
— Здравствуйте! — Он включил свет, взял лукошко и пошел на кухню. — Как там мама? Проходите в комнату. Может, — чайку?
