Лизендир молча смотрела на экран. Корабли леров при всей сложности управления были очень примитивны во всем, что касалось органов чувств пилота. В матрице субпространства, которую они использовали для полета, смотреть было нечего. А при переходе в нормальное пространство команда и пассажиры наблюдали вселенную через устаревший оптический экран, дающий плоское, а не стереоскопическое изображение.
Поэтому вид, открывшийся перед Лизендир, произвел на нее сильное впечатление. Она проводила все время, когда не была в рубке управления, глядя на экран.
Вдруг Хану почудилось на экране какое-то движение. Он присмотрелся повнимательнее, но не увидел ничего особенного. Звезды медленно перемещались — и больше ничего. Затем Хан отвел взгляд от экрана и снова боковым зрением заметил движение. Теперь он был в этом уверен, хотя, глядя на экран прямо, не видел.
— Лизендир, ты видишь движение на экране?
— Движение? Нет. Но изображение как-то колеблется, будто я смотрю на экран через воду. Я думала, это дефект аппаратуры и ты знаешь об этом. Какие-то волны исходят из одной точки, но я не вижу, что возбуждает их.
— Хм, — пробормотал Хан, глядя на экран и включая компьютер в режим самопроверки.
Через несколько минут экран включился снова, нисколько не изменившись. Хан спросил:
— Волны еще не пропали?
— Нет.
— А из какой точки они исходят?
— Из перекрестья. От звезды Челседона.
Хан достал большой том, где содержались параметры звезд. Он долго листал его, затем сказал:
— Солнце Челседона — звезда Авила 1381, желтая звезда, среднего возраста, без каких-либо отклонений. Если эти волны — реальность, а не дефект аппаратуры, то следует ожидать каких-то неожиданностей с гравитацией. Может быть, в систему вошла нейтронная звезда или погасшая звезда огромной массы. Правда, вероятность чересчур мала, хотя давно известно, что даже вероятность, равная нулю, в действительности никогда не нуль. Но…
Лизендир прервала его:
— Прекратилось!
— Совсем?
— Да. Внезапно, пока ты говорил. Волны докатились до края изображения, и теперь все спокойно.
Хан встал, посмотрел приборы, проконсультировался с компьютером. Затем поднял голову.
— Не знаю, что вызвало это явление, но только не звезда.
Оба задумались. Все время путешествия они ощущали невольную вину за то, что оно — всего лишь экскурсия, поездка для сбора фактов. Теперь же они видели, что их может ожидать нечто другое, более серьезное. В той ленте, что прокрутил для них Хетрус, ни слова не говорилось об этом факте. Правда, для этого могли быть вполне разумные объяснения — например, корабль Ефрема не был снабжен новейшей аппаратурой наблюдения. При обратном полете он не смотрел на экран заднего обзора. Таковы были суеверные представления коммерсантов: никогда не оглядываться на планету, где ему не повезло. Во всяком случае, теперь и Хан, и Лизендир убедились в существовании чего-то, не известного им. И, вполне возможно, угрожающего. Хан пока хранил опасения при себе. В цивилизованном мире вселенная была давно обжита и приручена. А здесь…
