Кажется, все сделано, подготовлено, проверено, осталось подать команду. Однако не терпится еще и еще раз окинуть взором знакомые позиции, где побывал за эти дни не раз. Звоню командирам частей и соединений, расспрашиваю офицеров штаба, наблюдаю в стереотрубу. Позади наблюдательного пункта ждут решающей команды расчеты сотен орудий, минометов, знаменитых «катюш».
Начальник отделения разведки штаба артиллерии армии, пришедший на НП, говорит, что у противника на этом участке отличная дисциплина. С рассвета и дотемна — никакого движения, а когда наступает ночь, над траншеями непрерывно взлетают в небо ракеты, освещая прилегающую местность. Гитлеровцы явно нервничают: бьют по перекресткам дорог и по другим тыловым объектам, потом пушки и минометы внезапно умолкают. По всему видно, враг живет ожиданием каких-то больших событий.
— Это верно, враг настороже, — слышу за спиной знакомый голос Александра Яковлевича Сергеева, начальника политотдела армии. — Ну, как ты тут живешь? — спрашивает он и, не дожидаясь ответа, продолжает: — Представить себе не можешь, какая это паршивая штука — ездить днем по степным дорогам. То и дело попадаешь под бомбежку, а куда тут скроешься? Некуда.
Воспользовавшись тем, что я встал из-за стереотрубы, он прильнул к окулярам.
— Что же это ты, Иван Семенович, по пустому месту будешь вести огонь? — спрашивает, улыбаясь, генерал.
— Смотри внимательнее. Ориентир четыре видишь?
— Вижу.
— Вправо — сорок, цель двадцать шесть: наблюдательный пункт командира триста тридцать шестой пехотной дивизии генерал-майора фон Кунтце.
Сергеев всматривается, но ничего примечательного не находит.
— Почему же ты даешь спокойно работать командиру немецкой дивизии? — недоумевает Сергеев. — Раз уж обнаружил — отправляй его побыстрее к праотцам.
Тут на наблюдательный заходят второй член Военного совета армии полковник В. Д. Александров и начинж генерал-майор И. Н. Брынзов. Разговор о судьбе командира немецкой дивизии становится общим. Как лучше поступить? Уничтожить сразу или же подождать начала операции? Я раскрыл разведывательную карту. На ней по данным аэрофотосъемки и показаниям пленных с достоверной точностью нанесены два генеральских командных пункта и около пятнадцати офицерских — полковых и батальонных.
Время подавления немецких пунктов управления войсками уже предрешено командармом, но я спрашиваю Александрова:
— А как ты поступил бы?
— Знаешь правило, — живо ответил он, — не откладывай на завтра того, что можешь сделать сегодня. Накрыть бы его сейчас, гада, хорошим огоньком — и дело с концом.
