В толпе сразу почувствовалось оживление, люди выше подняли головы, послышался говор:
— Сплоховали.
— Да с кем этого не бывает.
— Виноваты, что там говорить.
— Искупим свою оплошность.
— Все равно фашистам несдобровать, — прозвучал чей-то бас, и только тут я заметил настоящего богатыря в порванной гимнастерке.
Сержант терпеливо слушал этот разноголосый хор. Сначала он мрачнел, потом по сердитому лицу пробежала еле заметная улыбка, а последняя реплика солдата-богатыря привела командира в восторг.
— Раз так, то шагом марш! — И бойцы пошли в траншеи.
Паника прекратилась. За теми, кто успел добежать до переправы, сержант послал нескольких солдат. Вскоре и они вернулись на свой рубеж.
Пока мы наводили порядок среди пехотинцев, автомашины с орудиями стояли в стороне.
Теперь надо было браться и за «бога войны».
Идем к автомашине, на прицепе у которой 45-мм пушка. В кузове группа солдат-артиллеристов во главе с лейтенантом, прислонившимся к борту, у большинства повязки на головах и руках.
— Почему увозите орудие? — спрашиваю офицера.
Он пытается приподняться. Страдальческая гримаса искажает лицо.
— Ранен в плечо, — пояснил солдат с перевязанным лицом.
— Это орудие — все, что у нас осталось от батареи, — с трудом доложил лейтенант.
— А вы знаете святой закон артиллериста: орудие ведет огонь, если остался хотя бы один боец?
— Знаю, товарищ генерал. Виноват. Не выдержали.
— Это плохо. Но дело поправимо. Раненых отправьте на медпункт. Орудие изготовьте к бою.
Наши силы нарастали. Подоспел сюда и 113-й полк. Его батареи уже занимали противотанковый рубеж.
Атака противника захлебнулась. Теперь можно вернуться на совещание, или, как говорили мы потом, на «суд».
За столиком, под яблоней, было тихо. Маршал сосредоточенно рассматривал карту, лежавшую на столе. Крейзер молчаливо смотрел вперед. Толбухин, натужно склонив грузное тело, что-то говорил на ухо неизвестному мне генералу.
С разрешения маршала я коротко доложил Крейзеру о происшедшем и принятых мерах.
— Хорошо. Подробнее потом. Сейчас продолжим…
Тимошенко оторвался от блокнота. По-видимому желая помочь Крейзеру конкретнее ответить на ранее заданный вопрос, он сказал:
— Может быть, артиллерия плохо помогала отражать танковые атаки?.. Подумайте, командарм, что же помешало вам выполнить задачу.
Наступила пауза. Легче всего, конечно, было подтвердить, что артиллерия не справилась с делом и поэтому танки вклинились в плацдарм. Крейзер не мог так поступить. Он никогда не кривил душой.
