Поздно вечером собрались все офицеры штаба артиллерии. К ночи мороз окреп. Стекла окон заледенели. В землянке тесно, но зато тепло и как-то уютно: в узком кругу сидят боевые товарищи и друзья.
Тяжело расставаться с людьми, вместе с которыми прошел по многим трудным дорогам войны, пережил 1941 год.
Вот сидит в темном углу крепко сбитый, коренастый, белокурый эстонец майор Ф. И. Паульман. Его оперативное отделение — мозг штаба артиллерии. И Паульман с каждым днем все увереннее ведет свои дела, умело направляет подчиненных. Рядом с ним — молодой и такой же светловолосый капитан С. Е. Власов. Он недавно прибыл к нам, но уже успел зарекомендовать себя способным оператором, умным, энергичным и храбрым офицером.
Под утро приехали командиры армейских полков. Полковник И. Ф. Митюхин, волевой, скромный, внешне спокойный человек. Хороший организатор, он в короткий срок сформировал и подготовил к боевым действиям свой тяжелый артиллерийский полк. Под стать ему и майор А. М. Митрофанов. Насупленные брови, умные волевые глаза, порывистые движения — все говорит о силе и решительности этого человека.
Вот и сейчас, не впадая в грустные рассуждения, всегда навеваемые расставанием, он с какой-то покоряющей уверенностью говорит:
— Будем воевать, товарищи. Будем бить оккупантов, куда бы ни забросила нас война. А потом встретимся. Где? В Берлине. Иначе не может быть.
И на душе у меня становится легче оттого, что рядом стоит такой замечательный боец.
— С этим человеком не пропадешь, — тихо говорит полковник В. И. Недзвецкий, начальник штаба артиллерии. — Боевой командир. Его полк один из лучших в армии.
Недзвецкому лет сорок пять, он высокого роста, могучего телосложения, с большими кистями крепких рук.
Слушаю полковника, и мне от души хочется сказать такие же теплые слова о нем самом. Мы вместе работали со дня формирования армии. Приходилось бывать в тяжелых переплетах. Но полковник всегда был спокоен, находчив и отважен. И вот пришла пора расставаться с этим верным товарищем по оружию, неутомимым тружеником. Мы крепко обняли друг друга, с трудом скрывая глубокое внутреннее волнение. Не думал я тогда, что прощаюсь с ним навсегда: через месяц Вячеслав Иванович погиб. Вместе с новым командующим артиллерией армии он морозной, вьюжной ночью заблудился в пути и, оказавшись в расположении немецких войск, предпочел смерть плену.
…Фронтовая машина, изрядно потрепанная, вымазанная для маскировки известью, неторопливо, с остановками катилась по ухабистым дорогам.
