– Нет. Ничего.
– Ух ты, захватывающий у нас месяц. Даже не знаю, сможем ли мы справиться с таким плотным графиком.
– Никаких посиделок?
– Пока нет.
Она откладывает ручку и достает чистящие средства. Весь день я поглядываю на календарь и на «встречу» в среду. Почему мне это кажется подозрительным? Я несколько месяцев врала маме о том, с кем гуляла. Возможно ли такое, что она тоже мне врала? В памяти всплывает имя Мэтью, и я быстренько стараюсь выбросить его из головы. Но ничего не выходит.
– Мам, а кто…
Мой вопрос прерывает звон дверного колокольчика. Я поднимаю голову, какая-то глупая надежда внутри меня нашептывает, что это может быть Ксандер. Но это не он. Это Мейсон.
Мама улыбается:
– Здравствуй. Мейсон, верно?
Она помнит его имя?
– Да. Здравствуйте. Рад снова вас видеть. Я надеялся украсть Кайман на час или два, если вы не против, конечно.
– Ради бога. Куда собираетесь?
– У нас репетиция, и я хотел узнать ее мнение о некоторых песнях.
– Он еще не знает, что у меня нет музыкального слуха, – говорю я маме.
– У нее отличный музыкальный слух, – уверяет мама Мейсона, словно его и правда это волнует.
Мейсон подходит ближе к маме, и ее взгляд задерживается на его лодыжке.
– Что это значит? – указывает она на нее.
Он изгибает ногу, чтобы взглянуть на татуировку, точно забыл, что она у него есть.
– Это китайский символ. Означает принятие.
– Очень красивая, – восхищается мама.
– Спасибо. – Он поворачивается ко мне: – Готова?
– Конечно. Спасибо, мам. Скоро увидимся.
Он обнимает меня за плечи, и я уже волей-неволей начинаю привыкать к его потребности в прикосновениях. К тому же сейчас я тоже вроде как в нем нуждаюсь.
Подталкиваю его локтем:
– Ты носишь шорты в ноябре?
– Не так уж и холодно.
И он прав. На побережье Калифорнии начало ноября очень похоже на начало большинства других месяцев.
– Где проходит репетиция? – спрашиваю я.
Он показывает на фиолетовый фургон.
– В фургоне?
– Нет, мы туда поедем.
Открывается боковая дверь фургона, и из него вылезает улыбающаяся Скай.
– Не думала, что ему удастся вытащить тебя из магазина.
– Почему нет?
– Потому что ты суперответственная. Но он уверил меня, что сможет. Очевидно, я недооценивала его очарование.
Скорее она недооценивала мое одиночество. От Мейсона приятно пахнет, и я слегка наклоняюсь к его груди.
– Ну, мама была в хорошем настроении и приняла это решение за меня.
– О! – восклицает Мейсон. – Зацени. – Он открывает пассажирскую дверь и, практически нырнув внутрь, поднимает что-то с пола. Журнал «Старз». – Еще одна статья. Тебе стоит начать их собирать. Теперь мы можем ими гордиться, да?
