– Кайман, – говорит миссис Далтон. – Не знала, что ты придешь. Приятно тебя видеть. Рада, что Алекс тебя очаровал.
– Это было сложно, бабушка. Эту девушку нелегко завоевать. – Он целует мою руку.
– Она этого стоит.
Может, так кажется только мне, но она не похожа на человека, который злится, что ее внук встречается с прислугой.
– Обидишь ее – пеняй на себя. – Она предостерегающе грозит Ксандеру пальцем.
– Разве ты не должна говорить это ей? Я же все-таки твой внук. – Ксандер наклоняется и, поцеловав бабушку в щеку, шепчет ей что-то на ухо, отчего миссис Далтон смеется.
– Что ты ей сказал? – спрашиваю я, когда мы уходим.
– Что ты вполне способна сама за себя постоять и не нуждаешься в дополнительной защите.
– Это правда.
– Я должен пообщаться с людьми до того, как все рассядутся. Но лучше я потанцую с тобой, а потом мы найдем наш столик.
– Нет.
– Ты не хочешь со мной танцевать?
– Нет, в смысле, конечно, я с тобой потанцую, но не будь сегодня плохим сыном, для твоей мамы это особенный вечер. В твоем равнодушии она обвинит меня.
Он смеется:
– Нет, не обвинит. Вообще-то, мама недавно сказала, что я стал более ответственным. И эту заслугу она приписывает тебе.
– Не думала, что так положительно влияю на тебя, особенно если учесть, что сама в последнее время была королевой безответственности. – Это судя по словам моей мамы.
– Пойдем, они играют нашу песню.
Я прислушиваюсь. Группа без солиста, как и говорил Лукас, играет какое-то классическое произведение.
– Это наша песня?
– Ну, это же твоя группа, помнишь? Так что любая песня наша.
– Точно.
Благодаря каблукам я легко могу уткнуться носом ему в шею. Расстегиваю пуговицы на его пиджаке и скольжу руками по его спине, пока мы покачиваемся в ритм вместе с другими парами.
Ксандер начинает придумывать смешные слова для песни и фальшиво напевает ее мне на ухо.
– Ты должен взять микрофон, группа в тебе нуждается.
– Что? Предпочитаешь мягкий голос Тика?
– Да.
– Я тоже, – со смешком отвечает он.
Наши шутки прерывает женский голос:
– Здравствуй еще раз, Кайман.
Ксандер останавливается и поворачивается:
– Мама. – Он обнимает ее.
Затем, к моему удивлению, она обнимает и меня. У нее светлые, ухоженные, тщательно уложенные волосы, идеальная форма бровей и невероятно гладкая кожа – должно быть, она делает какие-то уколы.
– Так приятно видеть, что мой сын столько улыбается. Ему идет улыбка, как ты считаешь?
– Я называю ее его секретным оружием.
Ксандер хмурится:
– Правда?
