Арабский квартал – явление непостижимое для европейца. Названий улиц нет. Только центральные развязки главных магистралей как-то называются, а простые улицы даже не пронумерованы. Номера домов почему-то есть, но многие совпадают. Первое время я думала, что это шутка, когда Али объяснял какому-то клиенту, как до нас добраться: «Второй поворот четвертого кольца, направо, третий дом слева, второй поворот налево и первый шлагбаум от металлической двери во дворе. Второй этаж. Десятая квартира». Правда, спустя неделю я поняла, что он не шутил. Это и в самом деле был наш юридический адрес.
Я ускорила шаг и теперь почти бежала, на ходу вспоминая приметы того места, где живу. Никаких достопримечательностей. Хотя… вспомнила! На первом этаже нашего дома была школа. Обычная школа Корана для малолетних. По четным дням туда привозили детей женского пола, а по нечетным – мужского. Я резко затормозила, и индус чуть не въехал в меня со всей тележкой. Он издал какой-то стон, но я уже была на другой стороне улицы. Оглядевшись по сторонам, я увидела какую-то женщину. Невысокая полная дама, закутанная в черную ткань, спокойно шла прямо на меня. Я постаралась расспросить ее, где здесь Коран медресе, но она таращилась на меня, не понимая ни слова, и в конце концов поспешила скрыться.
Мой арабский коренные арабы не понимали. Мой английский тоже. Арабский совсем плохо знала я, а английский – они. Конечно, молодое арабское поколение свободно говорило на английском, но старики почти не использовали этот язык. У меня начиналась паника. Перебежав обратно к своему индусу, я подумала, что он может быстрее договориться с местным населением, куда мне лучше идти. Стараясь, насколько возможно, упростить речь, я спросила:
– Ты можешь узнать, где здесь находится школа Корана?
Индус не ожидал, что его работодатель, пусть и временный, обратится к нему с таким важным вопросом. Он поправил ремень на штанах, почесал за ухом и сказал:
– Я поговорю вон с тем арабом, а ты пока присмотри за тележкой. Никуда не уходи!
Так я стала водителем тележки, а мой индус важной походкой направился к грязному пожилому арабу, сидевшему прямо на тротуаре. О чем они спорили, мне никогда не узнать, но когда индус вернулся, я поняла, что выяснить ничего не удалось, потому что он снова прилип к тележке и смотрел на меня в ожидании указаний.
Я еще раз оглядела окрестности и вдруг зацепилась взглядом за купол белого особняка. Этот купол я рассматривала в первый день своего проживания на новом месте. Это был невысокий трехэтажный особняк, расположенный во внутреннем дворе новых построек и с улицы почти незаметный. Подпрыгнув от радости, я попыталась вычислить, в какую сторону идти. Так, балкон мой расположен со стороны, противоположной центральному входу, значит, я сейчас стою напротив своего дома, только с другой стороны квартала. Если пойти направо вдоль того белого кирпичного забора, то мы обогнем эти строения и попадем, куда нужно… Просто принять решение и следовать ему – это не по-женски. Сначала мое внимание привлек забор – крашенный в белый цвет, оштукатуренный, высотой в человеческий рост. Снизу вдоль всего забора был небольшой выступ, на который я тут же взобралась в надежде, что смогу разглядеть кратчайший путь домой. Наверное, добропорядочным гражданам не полагалось виснуть на заборах, а тем более за них заглядывать. Не успела я как следует рассмотреть мужчин, идущих к дому через внутренний двор, как в меня кто-то кинул пустой банкой из-под пива. Через дорогу гоготали арабские тинейджеры, махая руками в мою сторону. Я спрыгнула с выступа и потерла колено:
