Сегодня Густав пришел не один, чем вызвал некоторое неудовольствие старика. Назир не привык видеть в своем доме чужих людей и теперь исподлобья рассматривал огромного плотного индуса, с трудом поместившегося на невысоком плетеном стуле. У индуса были умные карие глаза, а говорил он мало, так что к концу беседы Назир смирился с его присутствием, тем более, что Густав представил его как своего помощника.
– Уважаемый Назир, завтра я уезжаю.
Старик забеспокоился. Ему жаль было терять и общество Густава, и его деньги.
– Надолго?
Густав внимательно посмотрел на старика. Так он и думал. Теперь этот старик в его власти, и можно переходить к беседам более глубоким, чем рассуждения о миражах.
– На пару недель. Мустафа заменит меня.
Старик покачал головой:
– Разве можно заменить вас?
Густав оценил комплимент.
– Мустафа постарается. Он будет заботиться о вас во время моего отсутствия, чтобы вы ни в чем не знали нужды.
Назир махнул рукой:
– Какая нужда у старика? Кусок хлеба у меня есть, на службу я хожу, чтобы не одичать здесь одному. Так что он может не приходить, господин.
Густав оглядел комнату. Здесь ничего не менялось в последние лет пятьдесят. Мебель, посуда, ковры – все было из прошлого, из какой-то другой жизни.
– Мустафа придет к вам во вторник. Он установит кондиционер.
Старик испугался:
– Кондиционер? Как же я смогу оплачивать огромные счета за электричество?
Густав успокоил его.
– Я выпишу чек. Этой суммы вам хватит, чтобы оплатить электричество лет на двадцать, даже с учетом ежегодного роста цен.
Назир затаив дыхание смотрел, как Густав достает из своего портфеля чековую книжку, открывает дорогую черного лака ручку с золотым пером и аккуратным почерком выводит цифры, повторяя их прописью. Да, этой суммы старику хватит на всю жизнь. Ладно, пусть приходит этот Мустафа со своим кондиционером.
Получив указания, Мустафа встал и попрощался с хозяином. Густав остался еще на одну чашку чая и засиделся у Назира почти до полуночи. Их беседа текла неспешно.
– Почему вы считаете, уважаемый, что у человека три души?
Назир удивился:
– А сколько же, по-вашему, у человека душ?
– Церковь ведет речь лишь об одной душе – бессмертной и нетленной.
– Да, все правильно. Есть и такая душа. Одна из трех. Вам не приходило в голову, мой дорогой, откуда взялась Святая Троица? Триединство, воплощенное в душе человека.
Густав задумался. Та книга, которую ему дал прочитать Назир, все еще была свежа в его памяти. Книга Авиценны, где тот рассуждает о душе. И рассматривает душу как Жизненные соки, струящиеся по сосудам. Три системы сосудов в человеческом теле – три души.
