Лирика, голос | страница 4



Нас не меньше шестиста
У фисташкового прудика,
У чугунного моста.
Как дома многоквартирные,
Мы поставлены рядком —
Выстрелы грохочут тирные,
Ходят запахи сортирные,
Гром щекочет языком.
Я хотела бы – пожала бы
Руку парку и воде
И дослушала бы жалобы,
Продолжаемые где?
Где твоя-моя прабабушка
Проявляются в любом,
Как мелькающая бабочка,
Платье белом-голубом.

«Что помяни…»

Что помяни,
Того несть.
Снедь – есть, нефть есть,
Кровельная жесть есть,
Одичалая с подпалинами облачная шерсть.
Мне сосед сказал по пьянке,
Что в Москве видали танки:
Они старые, усталые, таких уже не носят —
То одышка, то испарина, то ржавчина, то проседь,
Ходят скромные —
Время темное.
Под Москвой,
Под землей Москвы,
Тоже домы, водоемы, остановочки и рвы.
Там целуются под елками
Подземельцы с подземёлками,
Львы подземные
Спят стозевные.
Над метро
Есть еще метрей —
Много выше и устроено значительно хитрей —
С поездами многоконными, со стеклянными вагонами.
Там душа играет лещиком
И до раннего утра
По составам крутят Лещенко,
Льва меняя на Петра.
Ветры тихие
Липнут к кофточкам,
Но туда не всех пускают, а по карточкам.
Над Москвой,
По-над крышечкой,
Ездит всадник золотой с медной шишечкой,
Тычет копием вслед холопиям,
Конь пугается, фырчит, отодвигается.
Выше плечика,
Дальше плащика —
Небо русское:
Многим узкое.

«Хру-сталь. Стек-ло. Фар-фор. Фа-янс…»

Хру-сталь. Стек-ло. Фар-фор. Фа-янс.
Не задевать. Не кантовать.
Семейное имение пошло в последний пляс:
Трельяж. Диван. Кровать.
Где было место свято, там стало место лысо.
Извозчики и грузчики прогулки заждалися.
На руках, в черновиках,
По коробкам, в ящиках,
В береженых черепках
И уральских ящерках,
В глаженых, залежанных,
С желтым-кружевом
Наволочках сложенных.
То-то заживем! —
Не мое приданое,
Родовое, давное.
Сковорода, сковорода, за скороваркой самовар
Теряют плоть, теряют жар, переезжают навсегда,
Меняют вес – со мной и без.
Тут был сирень. Тут был мигрень.
Селедчатые тополя
Висели косо, набекрень,
И пухом им была земля,
Шурум-бурум, бала-бала,
Вступай, не-я, где я была.
А я – иди, где буду я,
Как занавеска драная,
Светить сплошными дырами
Между двумя квартирами,
Не ветхим рубищем —
Нарядом будничным:
Между живущим будущим
И прошлым любящим.

Песня

В месте злачне-покойне
На пустой колокольне
Под девятое мая
Хорошо-высоко.
Видно дачные сотки,
Сталинские высотки,
Видно всякие виды,
А себя не видать.
Скажет баба солдату:
Кем мы были когда-то,
Под девятое мая
Я сама не пойму.
Дырки, словно на терке,
На твоей гимнастерке,
У моей телогрейки
Руки обожжены.