Возвращение в Анжер вместе с юным принцем становится для Иоланды большой радостью. Она с Марией и Карлом выходит из кареты и обнимает детей, которых отправила домой раньше, вместе с Хуаной. Те выстроились во дворе замка и надели свои лучшие наряды – Тифания явно им объяснила, как оказать новому родственнику теплый прием. Жан Дюнуа пожимает Карлу руку и дружелюбно похлопывает его по спине. Иоланда, впрочем, видит, что это не производит должного эффекта: Карл очень стеснительный и привык жаться в стороне, так что она берет его за руку и ведет в детскую. Тифания следует за ними; она так и вьется над гостем – к явному неудовольствию Рене. Его больше занимает белый пони, привязанный позади кареты, чем принц, – и это тоже не ускользает от внимания матери. «Надо будет с ним поговорить».
Вечером Иоланда встает на колени перед маленьким алтарем в своей спальне и торжественно клянется Деве Марии, что как следует позаботится о своем новом сыне. Этот юный стеснительный принц отныне стал ее ребенком, и никакой герцог Бургундский, сколь бы сильным и целеустремленными он ни был, не сможет отнять его у Иоланды. «Je le garde, moi», – говорит она про себя и понимает, что это отныне ее девиз. Если снова повторится то же, что с Екатериной, ее сердце не выдержит. Взяв его в семью, она поклялась его оберегать – как сына, как зятя, как французского принца.
С того самого момента, как Иоланда взяла несчастного принца под свою опеку, она твердо решила возместить ему все тяготы его испорченного детства. В отличие от ее собственных сыновей, он низкорослый, с короткими, тоненькими ножками. На других он смотрит искоса, и Иоланда не назвала бы его ни симпатичным, ни даже приятным ребенком. Но в тот самый момент, когда он, понуро сидя на своем белом пони, впервые ей улыбнулся, Иоланда растаяла – и почувствовала, что отныне она будет делать все возможное, чтобы помочь этому мальчику.
У принца было несчастливое детство, омраченное ужасными сценами, которым он был свидетелем во время отцовских приступов. Он знает о жестоком убийстве Людовика Орлеанского – слуги не упускают случая поделиться с детьми кровавыми подробностями, и видел, в какую пучину отчаяния погрузилась мать. Что хуже всего, он мог слышать пересуды о том, будто он незаконнорожденный сын – во что Иоланда, кстати говоря, никогда не верила: ее осведомители в королевском доме утверждают, что эти слухи не имеют под собой почвы.
Маленький Людовик и Карл, его будущий шурин, – ровесники, и вместе с Марией и кузеном Жаном Дюнуа они составляют отличный квартет. Жан особенно внимателен к юному принцу, всегда успокаивает его и отчитывает Рене, хоть и не строго, за то, что тот не понимает этого робкого, худенького, недолюбленного мальчугана. Иоланда как-то услышала, как Жан выговаривает Рене:
