Миф о женщине | страница 44



Но душою он от бед отсырел…
Хоть привиделась во сне б мягкость трав,
Только сон его похож на отстрел…
Вот бы май взметнул сейчас выше пыль!
Вместе с прошлым в свежем поле б утоп…
А пока вгоняет в сердце шипы
Распустившийся колючий бутон…
Вдруг, обрублен злой пургой и упруг,
Свет рубиновый мелькнул там, вдали,
Заполярный треснул в зареве круг,
Разорвав земных оков кандалы.
Из венка суровых северных зим
В март упала мягко роза, грустна…
Полюсов графин разрушен, незрим,
Рухнул в рыхлый снег разбитый хрусталь…

Опьянённый весной

По траве, по прошлогодней
Поздней ночью в половодье
Меж проталин на весеннем снегу
Проскочивши оцепленье,
Горлом хриплым от цепей нем,
Одиночкой-волком к свежей воле бегу.
Как фонарь луны назойлив,
Трёт на нервах мне мозоли,
Не даёт мне хладнокровно уйти.
Звёзды, как из ружей некто
В меня целят свой прожектор,
Но я рискну – пройду запрет за буйки.
Не решился уйти на рывок,
Корешей уговаривать зря.
Опьянённый весной старый волк
В ночь за решку ушёл втихаря.
Шёл к весне – не подводит чутьё,
Верно к воле, да к дому ведёт.
Окружил март, уйти не даёт.
Эх, проскочим, авось повезёт!
Утром вышлют два наряда,
А пока – привал – коряга,
Всё же лучше, чем нары и трюм.
Снег уже теплом обглодан,
Мне б не выйти на болото,
Да не сделать лишний круг и петлю.
Лес в подснежниках-кристаллах…
Голод, сон, мороз, усталость,
Только воля мне дороже всего.
Здесь светает незаметно,
Быстро кружится планета
Вокруг линии своей осевой.
На снегу, на грязно-рыхлом
Ночь бушующая стихла,
Утро стёрло звёзды все над тайгой.
Там, на вышках пересменка,
Скоро лес прочешут стенкой,
Я бегу всё осторожней, тайком.
Я не волк уже, я заяц,
Всяких шорохов пугаясь —
Кто ж их знает, как мне могут путь перекрыть?
Скоро городская трасса,
Надо с силами собраться,
Ах, как мне пригодятся чуткость и прыть…

Последний побег

Вадиму Туманову

В этом мире, отнюдь неспокойном,
Он не бился за славу, не жаждал побед.
Просто цель была – выйти к тем поймам,
За которыми насыпи серый хребет.
Не пропасть бы, дойти до железки,
Ну а там – на попутный, восток или юг…
А пока и словцом даже не с кем
Переброситься и протоптать колею.
И пока он, как ветер не пойман,
Двое суток по горьким пожарищам,
А потом – меж болот и к тем поймам,
У которых овраги лежат, треща.
Вдаль гнала, точно конь, злоба, гривой
Необузданно, бешено в ночь тряся,
А наутро кедрач обагрила,
Но запал не сгорел, не погас, не иссяк.
За тайгою осенней, просторной
Снова пал клок багровой, закатной парчи.
Даже жажда давно стала нормой,