уведите мою герду
далеко за линию маннергейма.
пусть рыдает там и пусть плачет,
и другому кричит: «мой мальчик,
что же сделал ты с нашим миром,
он не свят, не помилован,
сутками в муках корчится».
уведите её обратно. в воображение
андерсена.
пусть там отсыпается.
пусть считает на пальцах и
на линиях правой руки
мои тяжёлые-тяжёлые,
верные, верные шаги
вдаль от её дома,
вдаль от её взгляда.
да, я знаю, я сам у себя краден,
когда я у неё краден.
её сердце вороном носит траур,
бьётся, бьётся в полях и травах,
замерзает в сырых оврагах.
но я враг ей. наверное, враг ей.
моё имя в её ушных раковинах
застывает.
уведите мою герду,
она висит у меня на шее камнем.
я хочу умереть нераскаянным,
слышите, хочу умереть нераскаянным.
