| Oh, General, I give those up to you! | И их, генерал, я оставляю на тебя! |
| They are the vilest, I grant, of the human race. | Это - отребье человеческого рода. |
| They belong to no country. | У них вообще нет родины. |
| But the insurrection, or rather, the rebellion, is not to oppose the emperor; it is raised against Russia, against the country which the exiles have not lost all hope of again seeing-and which they will see again. | Однако это восстание - а точнее, нашествие -направлено не против императора, но против России, против той страны, которую ссыльные все еще надеются увидеть вновь... и которую они увидят!.. |
| No, a Russian would never unite with a Tartar, to weaken, were it only for an hour, the Muscovite power!" | Нет, русский никогда не сойдется с иноземцем ради того, чтобы хоть на час ослабить Московскую державу! |
| The Czar was right in trusting to the patriotism of those whom his policy kept, for a time, at a distance. | Царь имел основания верить в патриотизм людей, временно отстраненных от политической жизни. |
| Clemency, which was the foundation of his justice, when he could himself direct its effects, the modifications he had adopted with regard to applications for the formerly terrible ukases, warranted the belief that he was not mistaken. | Снисходительность, лежавшая в основе его правосудия и непосредственно влиявшая на судебные решения, равно как и те значительные послабления, что он допустил в применении некогда весьма жестоких указов, - служили ему гарантией его правоты. |
| But even without this powerful element of success in regard to the Tartar rebellion, circumstances were not the less very serious; for it was to be feared that a large part of the Kirghiz population would join the rebels. | И все-таки, даже если не придавать особого значения удаче татарского вторжения, ситуация вокруг него складывалась крайне тяжелая: приходилось опасаться, как бы к захватчикам не присоединилась значительная часть киргизской народности. |
| The Kirghiz are divided into three hordes, the greater, the lesser, and the middle, and number nearly four hundred thousand "tents," or two million souls. |
