| Вдалеке зазвенело, потом в двери повернулся ключ, вошел сержант с двумя служанками: женщины принялись убирать со стола, сержант присматривал. |
| "I must get something for you to sleep on, Brown," said Hornblower. | - Надо раздобыть тебе какую-нибудь постель, Браун, - сказал Хорнблауэр. |
| "I can sleep on the floor, sir." | - Я могу спать на полу, сэр. |
| "No, you can't." | - Нет, не можешь. |
| Hornblower had decided opinions about that; there had been occasions as a young officer when he had slept on the bare planks of a ship's deck, and he knew their unbending discomfort. | Молодым офицером Хорнблауэру случалось спать на голых палубных досках, и он помнил, как это неудобно. |
| "I want a bed for my servant," he said to the sergeant. | - Моему слуге нужна постель, - обратился он к сержанту. |
| "He can sleep on the floor." | - На полу поспит, - отозвался тот. |
| "I will not allow anything of the kind. | - Ничего подобного. |
| You must find a mattress for him." | Найдите ему постель. |
| Hornblower was surprised to find how quickly he was acquiring the ability to talk French; the quickness of his mind enabled him to make the best use of his limited vocabulary and his retentive memory had stored up all sorts of words, once heard, and was ready to produce them from the subconscious part of his mind as soon as the stimulus of necessity was applied. | Хорнблауэр к собственному удивлению обнаружил, что бойко объясняется по-французски. Сообразительность помогала максимально использовать небольшой набор выражений, цепкая память хранила все когда-либо слышанные слова - при необходимости они сами оказывались на языке. |
| The sergeant had shrugged his shoulders and rudely turned his back. | Сержант пожал плечами и грубо повернулся спиной. |
| "I shall report your insolence to Colonel Caillard to-morrow morning," said Hornblower hotly. | - Завтра утром я доложу полковнику Кайяру о вашей наглости, - сказал Хорнблауэр в сердцах. |
| "Find a mattress immediately." | - Немедленно принесите матрац. |
| It was not so much the threat that carried the day as long-ingrained habits of discipline. | На сержанта подействовала не столько угроза, сколько вошедшая в плоть и кровь привычка к повиновению. |
| Even a sergeant of French gendarmerie was accustomed to yielding deference to gold lace and epaulettes and an authoritative manner. | Даже сержант французской жандармерии был научен уважать золотой позумент, эполеты и властный голос. |
