— На себя намекаешь? — усмехнулась она.
— Нет, Вика, — Панкратов покачал головой. — Я такие должности уже перерос… Разве что как организатор дела и смотря сколько будешь платить…
— Пока что я готова платить тебе за это расследование! — В ее голосе прозвучал металлический холодок, означавший, что ему, Валентину, пора сбавлять обороты и вообще помнить о своем месте…
— Ну хорошо… Говоришь, у Светланы память профессиональная? Сейчас проверим…
Он протянул руку к клавише селектора. Но Вика опередила его. И спустя несколько минут женский портрет, вышедший из-под Настиного фломастера, действительно был идентифицирован.
— Итак, — Панкратов возбужденно прошелся по Викиному кабинету. — Любовь Тимченко… Конечно, возможно, фамилия и вымышленная. Но я все равно не думаю, что такая фифочка шпионила за тобой сама… Ты когда в последний раз этот самый «хвост» почувствовала?
— Вчера… И дня три назад какие-то парни весь день шились напротив окон.
— Судя по всему, работают спецы. И высовываются намеренно: психологическое давление… Больше всего мне тут не нравится «хаммер»… Привет, баба Дуня!
Старушка и в самом деле в этот момент робко переступила порог кабинета, искоса взглянув на поднявшегося ей навстречу Валентина.
— Давно я тебя не видел, — Панкратов смотрел на нее с искренней симпатией. — Соскучился…
— Все шутишь, бесстыдник! — Она и не подумала улыбнуться в ответ старому знакомому. — Чай, не за этим ведь вызвал? Вот и спрашивай по делу!
— Точно, не за этим… Расскажешь мне по старой дружбе все, что знаешь про кошелек-то? Кого и когда видела, почему Настя там оказалась, а не ты, кого подозреваешь?
— В чем? В чем подозреваю-то? — Баба Дуня изумленно всплеснула руками.
— В потере, конечно. Видишь, человек за ним не приходит? Значит, либо специально подбросил, с дурными намерениями, либо его уже и на свете нет…
— Господь с тобой, Валя, о чем ты говоришь?
— А я, баб Дунь, всегда говорю об одном и том же, о работе… Так кто, по-твоему, мог кошелек потерять?
— А может, и никто…
Спиной Панкратов почувствовал, как внезапно напряглась Вика. Однако его собственная физиономия в этот момент ничего, кроме простоватого недоумения, не выражала.
— Вот те раз! Как же это, по-твоему, возможно?
— Ну, не знаю… — Баба Дуня отвела глаза. — Уж очень у вас тут все сложно, а я человек маленький…
— Да неужто? — Панкратов усмехнулся. — Ну-ну… Маленький, а вещи говоришь интересные! Не потеряли, — значит, специально подбросили, правильно? А тогда возникает вопросик: кому это нужно?
