Наконец пришел автобус. Он развернулся и задом подъехал к конечной остановке. Пассажиры с вещами торопливо выстроились в очередь. Раймо встал со скамейки и. перейдя дорогу, подошел к автобусу последним.
Кондукторша командовала: «Проходите назад, там свободно!» Уже на ходу в автобус вскочил мужчина в грязных джинсах. Женщины в светлых летних платьях подбирали подолы, старались отодвинуться от прохода, бросали сердитые взгляды на вошедшего, пока он, подняв над головой тяжелый рюкзак, не пробрался в конец салона, где рядом с Раймо было свободное место.
— Закуришь?
— Пожалуй. Я таких с самой гражданки не курил, — улыбнулся Раймо и, закурив предложенный незнакомцем «Норт», медленно, глубоко затянулся.
Пуская дым в открытое окошко автобуса, он смотрел на проносящийся мимо город. Едва отъехали с километр от центра, как потянулись монотонные одноэтажные домики. По обочинам дороги трава была пожухлой и пыльной. Лишь кое-где на сырых местах пробивалась зеленая муравка, да во дворах зеленели березы.
— В этом поселке Нэлькякюля никто не строится, не видно ни одного нового домика, — сказал кто-то из пассажиров.
Кондукторша, собирая деньги, дошла до задней площадки, и тут последние пассажиры стали доставать кошельки.
Сосед Раймо спросил, не вынимая изо рта сигареты:
— Ну, девушка, почем же сегодня билеты?
— Почем и всегда, — сухо отрезала кондукторша и, обратившись к Раймо, спросила:
— Вам до какого места?
— Десять километров от города. Кажется, остановка называется Лехмо.
Раймо был здесь только один раз, зимой, когда приезжал на побывку. Его родители переехали в эту деревушку из приходского центра, пока он был в армии. Мама писала, что они с отцом решили перебраться поближе к городу, чтобы легче было найти работу. Они сняли домик по знакомству. В домике раньше жили братья Кеттунен со старушкой матерью. Когда та умерла, ребята отправились в Швецию на заработки, а дом сдали — недорого, с тем условием, что будут летом приезжать в отпуск и ночевать в сарае.
Зимой эти луга у реки казались пустынным заснеженным болотом. Чертовский мороз стоял тогда, во время его отпуска, вспоминал Раймо, глядя в окно на проносящуюся мимо равнину и пытаясь оценить на глаз расстояние от шоссе до реки. По лугу шел мужчина в тренировочном костюме и нес на плече вершу. «А вот и это место, где мне сходить», — Раймо узнал проселок и нажал кнопку звонка.
Идя по проселку, Раймо все время чувствовал, что на Него смотрят. Занавески на окнах шевелились, незнакомого человека провожали любопытные взгляды. К счастью, в его роте не было ребят из этой деревни. Лучше не рассказывать историю с гауптвахтой. Увидев светло-голубой домик в стороне от дороги, Раймо подтянулся и быстро зашагал по тропинке, идущей от проселка к дому. Не успел войти во двор, как услышал голос своего двенадцатилетнего брата Теуво, кричавшего у открытой двери дровяного сарая: