А-а, подумал я.
— Мы хорошо искали, мы редко так хорошо ищем, а здесь постарались. Старик исчез. И какой напрашивается вывод?
— Какой?
— Старик что-то знал. Что именно, сказать не захотел.
— Да заказал он Рудака. — Буркнул из дальнего угла психованный мент, и я почувствовал, что он пьет мой джин-тоник, открыл воровским способом: без спросу и бесшумно.
— Это слишком радикальная версия. И шофер этого КАМАЗа, под который майор попал, на наемного киллера очень мало похож.
Милиционер осекся, ему не следовало говорить о версиях при подозреваемом.
Меня почему-то очень раздражало самоуправство по отношению к моему джину и я спросил:
— Скажите, а ваш Рудаков и правда был трезвый, когда сбивал Анну Ивановну?
Рассудительный мент примирительно сел на широкий подлокотник кресла, от него сильно пахло потом и бензином — запах безуспешных поисков.
Я продолжил вопрос:
— Согласитесь, это имеет значение.
— Вам придется поехать с нами.
Я дернулся и невольно пихнул локтем терпеливого в бок.
— Это с какой стати?
— Чтобы вы не скрылись. Так же как Зыков.
— Это, это почему… а постановление? Покажите бумаги!
— Да покажем мы вам все что нужно, — вздохнул он, поднимаясь с подлокотника, — собирайтесь. Бакин, дай глотнуть.
— Я не хочу никуда ехать. Я тут, хотите верьте, хотите нет, не при делах. Просто подвез, вернее свозил. Вы что, думаете, я его соучастник какой-то что ли?! Я его, если по правде, терпеть не могу, давно, просто старость уважил, в горе к тому же.
Они высосали мою банку, передавая ее друг другу. Потом спокойный вытер губы рукавом.
— Знаете, Евгений Иванович, нам бы не хотелось применять силу. У нас ее много. Лучше добровольно.
— Нет, нет, что-то у вас… Несчастный старик потащился добиваться справедливости, а вы на него хотите все повесить… Жену задавили, а теперь хотите его еще и виноватым сделать.
Даже в темноте было видно, как искажаются их фигуры от разрастающейся ярости. Зачем я их злю? Сейчас изувечат, и ничего никогда не докажешь. Россия страна оккупированная ментами. И что мне этот Ипполит Игнатьевич! Лучше им не перечить. Но тогда придется ехать с ними неизвестно куда, где им, может быть, еще удобнее будет меня увечить. Надо попытаться как-то отболтаться здесь.
И тут темнота выплюнула мне в лицо психованного мента, его прорвало раньше:
— Ты что, совсем тормозной?! Дед твой был про все в курсе, вспомни разговор в дежурке, гад! Не знаю, сам ли он спихнул Карпеца с балкона, но руку к этому точно приложил, а потом уже к майору, так, мол и так, не сядешь по-хорошему, будет — по плохому! А назавтра самосвал, а старика и след простыл. И ты дурку гонишь.
