- Главное, схватить его за голову, - говорил Кобзиков, подкрадываясь с топором в руках к небольшой постройке, в которой петух коротал ночи. - Да потише ты топай, он чувствительнее любой овчарки!
Мы не проделали и полпути, как в конуре послышалось бормотание и затем раздалось мощное:
- Куда-куда!.. Кобэиков выругался:
- Услышал, гад! Цып-цып-цып! Кура-кура-кура! Я тебе пшена принес!
Но «вооруженные силы республики», не обращая внимания на подхалимские речи, заорали во второй раз.
- За мной! - крикнул Вацлав, бросаясь вперед.
Мы ворвались в постройку и стали хватать направо и налево. Петух словно сквозь землю провалился.
- Дергай за цепь, - посоветовал ветврач.
Я дернул. Послышалось хлопанье крыльев, потом меня больно долбануло в затылок.
- Здесь он! - закричал Кобзиков. - Держу! Ой! Кусается, сволочь! Хватай за голову! Да куда же ты мне в рыло лезешь? Ой!
Что-то большое заслонило звезды в двери.
- Сорвался! Лови его!
Мы выскочили из курятника.
В разгар ловли раскрылось чердачное окно и наружу высунулся по пояс голый человек.
- Что за шум? - спросил бас. - Эй! Братва! Вы не воры?
- Воры!
- Тогда не мешайте спать! Это нахальство!
- Иди помогай, Аналапнех! Егорычева петуха хотим зажарить! - крикнул Кобзиков.
Человек, которого назвали Аналапнехом, помолчал, размышляя.
- А хлеб есть? - спросил он.
- Есть. Соли только нет.
- Соль у меня найдется!
Через минуту во дворе появился чемпион города по классической борьбе Борис Дрыкин, известный более как Аналапнех. Длинное и загадочное имя расшифровывалось просто: «А на лопатки не хочешь?» - по любимому выражению Бориса. Чемпион был в пижаме и мягких туфлях. Он принял стойку, согнул бычью шею и полюбопытствовал:
- Егорыч дома?
- В командировке по личным делам. Вернется только к обеду.
- Тогда гоните на меня!
Ободренные поддержкой знаменитости, мы с гиканьем кинулись за петухом,, стараясь направить его в засаду. Петух, не подозревая о грозящей опасности и, очевидно, думая, что Аналапнех обычный смертный, не заставил себя долго ждать и помчался прямо на чемпиона. Когда между замершим в стойке Борисом Дрыкиным и «вооруженными силами республики» оставалось не больше метра, чемпион молниеносным броском кинул свое тело на бедную птицу. Заорав не своим голосом, «вооруженные силы» взмыли к звездам и очутились на крыше. Борис Дрыкин поднялся весь в пыли, держа в каждой руке по горсти перьев.
- Подожди же! - проворчал он, выбрасывая перья. - Все равно уложу на лопатки!
