— Алфи, не приходи завтра меня провожать, иначе я не выдержу, — попросила Снежка. Ей было так же больно, как и мне.
— Я и сам бы вряд ли выдержал. Главное, помни: я буду любить тебя всю жизнь и никогда не забуду, — сказал я.
— Я тоже, — ее голос сорвался.
Мы просидели так, сколько хватило сил, а потом заставили себя оторваться друг от друга. Кошки не плачут слезами, но поверьте мне: мы оба рыдали.
Когда я приплелся обратно в дом, то увидел, что у Джонатана, Клэр, Карен и Тима глаза тоже на мокром месте. Всех растрогал наш идеальный кошачий роман: если бы еще душа не так разрывалась…
Я сидел в саду и смотрел на громадный мебельный фургон. Обычно мне нравилось, когда приезжали фургоны, потому что с ними появлялись новые соседи, к которым я, приходящий кот, проявлял живейший интерес. Но сегодня я вылизывал серую шерсть и глядел на фургон с ненавистью: он заберет вещи Снеллов, а следом уедут и они сами, и моя милая Снежка. Кошмар, который навис над нами еще в отпуске, неотвратимо сбывался.
Я наблюдал за фургоном и не знал, как справиться с отчаяньем. Хотел отвернуться и уйти в дом, но оторваться не мог, завороженный и скованный ужасом.
Раздался шорох: под калитку протиснулась Тигрица, моя лучшая подруга. Она отличалась сварливым нравом и от Снежки поначалу была не в восторге, но со временем стала лучше к ней относиться. Две самые дорогие моему сердцу кошки поладили и почти подружились.
— Бедный, как тебя пришибло, — сказала Тигрица, едва взглянув на меня. Она никогда не утруждала себя тем, чтобы выбирать выражения.
— Вон, видишь, вещи грузят. Сегодня вечером уже никого не останется, — ответил я, чуть не подвывая от боли.
— Ох, Алфи, это просто ужасно. Даже не знаю, что сказать. Слушай, вы со Снежкой уже, наверно, попрощались, но разве ты не хочешь посмотреть на нее напоследок?
— Тигрица, наша жизнь превратилась в одно бесконечное прощание с тех пор, как мы узнали про переезд. Это невыносимо. Пусть лучше собаки загонят меня на дерево, чем я снова через это пройду. Вчера мы сказали друг другу все, что полагается. Я пообещал Снежке, что сегодня буду сидеть дома, но вот не смог.
— А давай я тебя отведу в парк? Побегаем за птицами, собак подразним, что захочешь, то и сделаем, — Тигрица похлопала меня лапой. — Я готова снимать тебя с деревьев.
Я понимал, что она хочет меня утешить, но глухая тоска продолжала грызть меня изнутри. Не верилось, что я больше не увижусь со Снежкой.
— Ладно, только не обещаю, что составлю тебе приятную компанию, — сдался я. — Скорее, моя компания будет на редкость отвратительной.
