– Все будет хорошо, Ли. Доверься Уни.
Три струйки крови бежали из его ссадины на бровь.
Сканер поймал браслет, инфузионный диск прижался к коже. Скол зажмурился. Я не умру! Не умру! Я буду помнить острова, буду помнить Лилию! Я не умру! Не умру!..
Он открыл глаза. Боб улыбнулся. Лоб над бровью был заклеен полоской телесного пластыря.
– Они сказали «в три», и они имели в виду именно три, – произнес он.
– Не понимаю. – Он лежал на постели. Боб сидел рядом.
– Врачи сказали, ты проснешься в три. И сейчас именно три. Не 2:59 и не 3:01, а 3:00. Эти товарищи такие доки, что даже страшно.
– Где я?
– В центральной больнице.
И тогда он вспомнил – вспомнил, что думал и говорил и, хуже всего, что делал.
– О Иисус! О Маркс! О Иисус и Уэй!
– Не волнуйся, Ли. – Боб тронул его руку.
– Боб. Иисус и Уэй, Боб, я столкнул тебя по…
– Эскалатору. Да, брат, было. Самая большая неожиданность в моей жизни. Но все в порядке. – Он потрогал пластырь над бровью. – Рана затянулась, и лоб как новенький. Или станет через денек-другой.
– Я ударил товарища! Своей рукой!
– Он тоже в порядке. Две из них от него. – Боб кивком показал через кровать, где в вазе на столе стояли красные розы. – Еще две – От Мэри КК, и две – от коллег из твоего отдела.
Скол посмотрел на розы, посланные ему товарищами, которых он ударил, обманул и предал, и на глаза ему навернулись слезы. Он затрясся.
– Эй, ну что ты, успокойся.
– Боб, слушай! – Он приподнялся на локте, прикрыл глаза тыльной стороной руки.
– Не волнуйся.
– Боб, есть другие. Такие же больные! Нужно найти их и помочь!
– Мы знаем.
– Одну зовут Лилия. Анна СГ38П2823. Другую…
– Знаем, знаем. Им уже помогли. Всем помогли.
– Да?
– Тебе задавали вопросы, пока ты был без сознания, – кивнул Боб. – Сегодня понедельник. Вечер понедельника. Им помогли: Анне СГ и той, кого ты называл «Снежинкой», – Анне ПЮ. И «Воробейке», Йин ГУ.
– Еще Король. Иисус ХЛ; он в этом самом здании…
– Нет. – Боб покачал головой. – Мы опоздали. Он… он умер.
– Умер?
– Повесился.
Скол широко раскрыл глаза.
– В душе, на лоскуте от одеяла.
– Иисус и Уэй. – Скол откинулся на подушку. Болезнь, болезнь, болезнь; и он во всем этом участвовал.
– А остальные в порядке. – Боб потрепал его по руке. – Ты тоже поправишься. Тебя отправляют в реабилитационный центр, брат. Получишь недельный отпуск. А может, и дольше.
– Мне так стыдно, Боб, так, драка побери, стыдно…
– Да ладно. Ты же не станешь стыдиться, если поскользнешься и сломаешь лодыжку? Тут то же самое. Если кому и должно быть стыдно, так это мне.
