– Да.
Они приблизились к ручью, туда, где его берега переходили в склон.
– Да здесь лесные фиалки! – воскликнула Элисон. – Как это чудесно!
Родни расстелил на траве плед.
– Восхитительная мисс Саттон, может ли бравый мистер Генри Майнорс предложить вам бокал игристого имбирного вина?
Она рассмеялась от его напыщенного тона.
– Ты думаешь, они в действительности так говорили, даже не имея написанного текста?
Он подмигнул ей:
– Я думаю, что у этой парочки некогда имелся большой секрет от всех остальных.
– Какой же?
– Полагаю, они общались между собой куда ближе, чем это полагается в церковной общине. Думаю, они, скорее всего, целовались.
– В самом деле? Но это уж слишком.
Они чокнулись.
– Во всяком случае, Родни, ты отлично поработал, продав так много автомобилей.
Родни потягивал свое имбирное вино. Вся прежняя бравада как-то в одночасье покинула его.
– А ты знаешь, почему на самом деле я продал так много автомобилей?
– Понятия не имею. – Элисон посмотрела на него с пристальным вниманием. – Так почему?
– Потому что люди терпеть не могут моего отца. Они приходят, когда его нет в офисе, обычно субботним утром. Отец приписывает мой успех популярности субботы для покупок. Но на самом деле они всегда надеются увидеть там меня. А когда поблизости появляется отец, ты думаешь, он хотя бы догадывается о том, как люди к нему относятся? Да у него шкура носорога. Наверное, он привез ее из Южной Африки.
– В самом деле? Дедушка Люси тоже был в Южной Африке.
– Да, там они и узнали друг друга. Поэтому у них есть что-то общее. Иногда они играют в эту смешную настольную игру – «На воинской службе». Перемешав, бросают кости и двигаются по клеточкам с пометками «марш-бросок» или «представление к Кресту Виктории за отвагу».
Элисон хихикнула:
– Я знаю. Какое-то сумасшествие. Взрослые люди.
Элисон гордилась собой за то, что могла видеть самое лучшее в каждом.
– Твой отец должен питать к тебе большое доверие, если он поручил тебе такое ответственное дело. Видимо, он высоко тебя ценит.
Покраснев и внезапно потеряв все самообладание, Родни отрицательно покачал головой:
– Он высоко ценит прежде всего самого себя.
– Но…
Родни взял руку Элисон в свою.
– Не представляю, как ты делаешь это, Элисон.
– Что? Делаю что? – Она не отняла руку.
– То, что ты делаешь со мной всякий раз, когда мы бываем вместе. Да и когда мы не вместе, я ведь постоянно думаю о тебе.
Она не могла оторвать взгляда от своего собеседника.
– Но… я думала…
