Они суть Майя. Имя ей легион.
* * *
Нет другого просветления, нежели пробуждение из царства сновидений, и если кто-то говорит, что есть, тот лжец или обманщик. В любом случае, они тебе не друзья. (А может, они и есть твои друзья, а я нет, потому что они пытаются защитить тебя от пламени, в которое я тебя подбадриваю войти). Просветление чёрно-белое и ясное как день. Оно безошибочно, как разница между зрячим и слепым, бодрствующим и спящим. Факты таковы, что сколь бы убедительными, откровенными и почитаемыми ни были наставники просветления, почти все они сами не просветлённые, заблудшие, опутанные сном. Если бы существовал список из пятисот самых выдающихся знатоков в области духовности, начиная с самых боготворимых и чтимых, даже я удивился бы, сколько из них пришлось бы вычеркнуть и как мало их осталось бы там.
Я ни с кем не соревнуюсь. Я говорю это не для того, чтобы умалить других и возвысить себя, я просто указываю, что мешает твоим попыткам прорубиться сквозь бурелом леса заблуждений. Ты сам увидишь то, что я описываю, если посмотришь сам. У тебя нет союзников, кроме тебя самого, и ты сам себе худший враг. И ты спишь. И ты не знаешь этого, потому что ты видишь во сне, что ты пробуждаешься.
Нет плохих или хороших парней, есть только разные функции. Духовные учителя образуют человеческую изгородь для защиты духовных искателей от слишком рискованных путешествий вдали от стада и слишком близко к краю, что является значимой функцией царство сновидения, но вокруг тебя есть ещё и достаточно искренние наставники, которые дадут тебе знать, что если ты хочешь удрать, то ещё можно это сделать.
6. Чемпионы по заблуждениям
Пока это не вылетит из твоей души, как ракета, пока бытие не станет подталкивать тебя к безумию, самоубийству или убийству, не делай этого. Пока солнце внутри тебя не станет жечь твои потроха, не делай этого. Когда действительно придёт время, и если ты избран, это произойдёт само собой и будет происходить, пока ты не умрёшь или это не умрёт в тебе. Другого пути нет. И никогда не было.
Чарльз Буковски
Я обращаюсь к чьей-то ещё группе, с которой не общался раньше, так что я не знаю их, а они, если не считать книг, не знают меня. Тема собрания — скорее, недвойственность, нежели, скажем, ангельское вознесение или причудливые позы йогов, следовательно, я не чувствую себя не в своей тарелке.
Для меня здесь приготовлено кресло, но мне необязательно сидеть, когда я говорю. Я шагаю туда-сюда перед группой, мимоходом отвечая на вопросы и немного задавая какие-то свои.
